Содержание:

Введение. 3

Глава 1. История создания и
публикации сборника «Арабески». 5

Глава 2. Жанровый состав сборника. 10

Глава 3. Культурные локусы в
структуре сборника. 15

3.1. Образ Петербурга. 15

3.2. Образ Малороссии. 22

3.3. Образ Европы.. 25

Заключение. 28

Библиография. 30

Введение:

Современный этап знаменуется развитием новой науки,
которая получила название геопоэтики или поэтической географии.  Под геопоэтикой принято понимать «способ
символического представления пространства, используемый художниками слова для
выражения своего восприятия окружающего мира и создания собственных
географических образов»[1].

В России основоположником гуманитарной географии
считается Д.Н. Замятин, который в 2004 году основал центр гуманитарных
исследований пространства в Институте Наследия, бессменным руководителем
которого является по сей день. Наиболее значимые труды Д.Н. Замятина:
«Моделирование географических образов: Пространство гуманитарной географии»
(1999), «Гуманитарная география: Пространство и язык географических образов»
(2003), «Метагеография: Пространство образов и образы пространства» (2004),
«Власть пространства и пространство власти: Географические образы в политике и
международных отношениях» (2004), «Культура и пространство: Моделирование
географических образов» (2006), «Моделирование образов историко-культурной
территории: методологические и теоретические подходы» (2008), «В сердце
воздуха. К поискам сокровенных пространств: Эссе» (2011).

Классическая русская литература дает сегодня большой
материал для исследования геопоэтики. Одним из таких авторов становится Н. В.
Гоголь. Его сборник «Арабески» представляет собой пример воплощения большого
количества пространств и большого же количества материала для геопоэтики.

Цель данной работы – рассмотреть особенности реализации
геопоэтики в творчестве Н. В. Гоголя. В соответствии с целью необходимо решить
ряд задач:

1.               
Дать характеристику
истории написания сборника. Его роли в общем историческом ключе

2.               
Проанализировать жанр
произведения

3.               
Выявить представление
трех пространств в произведении – Петербурга, Европы и Украины.

Объект исследования – геопоэтика в сборнике «Арабески».
Предмет исследования – образы Петербурга, Украины и Европы в «Арабесках».

Структура работы: работа состоит из введения, двух глав,
заключения и списка литературы.

Заключение:

В
гоголевском мире гротеск — это угол зрения, позволяющий в силу своего
потенциала посмотреть на многое по-новому, это точка зрения, открывающая новые
смыслы. В «Арабесках» Гоголь неоднократно говорит о важности пространственной
позиции наблюдателя архитектурных сооружений (статья «Об архитектуре»),
исследователя («О преподавании всемирной истории»), просто прохожего («Невский
проспект», «Портрет»).

Вообще
в «Арабесках» пространство выполняет важную смысловую и художественную
нагрузку. В каждом своем произведении Гоголь создает особый художественный мир,
имеющий ярко выраженную пространственную организованность, «в его произведениях
особой отмеченностью обладает художественное пространство.

Эта
пространственная «отмеченность» указана уже в заглавиях произведений —
Миргород, Диканька, но даже если это указание в наименовании произведения
отсутствует, в самом тексте гоголевских произведений обязательно существует
специфически организованный мир, будь то мир провинциальных городов в
«Ревизоре» и «Мертвых душах» или мир столичной жизни в петербургских повестях.
По точному замечанию Лотмана, «возникшая в тексте «Вечеров» система
пространственных отношений оказалась в достаточной мере мощной моделирующей
системой, которая способна отделяться от своего непосредственного содержания и
становиться языком для выражения внепространственных категорий.

Взаимодействие
разных видов пространств наблюдается и в сборнике «Арабески». Отличие состоит в
том, что в «Арабесках» Гоголь выявляет пространства (миры) не только
художественные, не только эмпирические, но и историко-культурные, они, может
быть, в еще меньшей степени физические, материальные, чем в других его
произведениях. В сборнике «Арабески» Гоголь представляет
сравнительно-типологическую характеристику различных исторических, культурных
эпох, но скорее не в научной, а в художественной, образной форме, а также
пытается провести своеобразный вектор развития в мировой истории. А рядом
помещает изображение узкого и отгороженного пространства, в котором существуют
герои повестей.

Неосуществившаяся
мечта Гоголя, занимавшая его именно в период создания «Арабесок», — написать
всемирную историю — не прошла даром, она перешла в другое состояние, стала
своеобразным идейным фоном сборника, может быть, той самой главной всеобщей
идеей, которая должна объединять, по мнению Гоголя, любое произведение
искусства, о чем неоднократно он говорит на страницах сборника. Освещая
разнообразные сферы действительности (искусство, политику, науку) разных
народов (русских, украинцев, арабов, европейцев и др.) в различные эпохи (от
Древнего мира до современности), Гоголь пытается уловить нить, связывающую все
это многообразие в систему.

Гоголь,
испытавший сильное влияние немецкой классической философии с продуцированной ею
проблемой создания «философии истории», усвоив достижения ученых и творчески их
переработав, делает поразительные открытия. В трех петербургских повестях,
включенных в «Арабески», — «Невский проспект», «Портрет», «Записки
сумасшедшего» — начинают открываться новые смыслы, если рассматривать их в
контексте остальных элементов историко-философской системы сборника, так же,
как новое понимание научно-критических работ приобретается в сопоставлении их с
повестями.

Фрагмент текста работы:

Глава 1. История создания и
публикации сборника «Арабески»

«Арабески» —  сборник, созданный Николаем Васильевичем
Гоголем в середине XIX века.  Сборник увидел
свет в январе  1835 года (цензурное разрешение
— 10 ноября 1834 года)[1]. Данный
сборник получился очень разнообразным по своему содержанию, что, благодаря
пестроте глав, привело к названию: «арабески» — особый тип орнамента из
геометрических фигур, стилизованных листьев, цветов, элементов животных,
возникший в подражание арабскому стилю. Сборник был реализован как
художественное произведение, сборник статей, летописей и критических материалов[2].

По сути,
материал представляет собой авторский манифест – Н. В. Гоголь излагает в нем
свою точку зрение на развитие искусства и истории. В статье «Несколько слов о
Пушкине», Гоголь отражает, одним из первых, взгляд на А. С. Пушкина как
ведущего русского поэта, а также рассматривает направления развития русской
литературы.  В статье «О малороссийских
песнях» Гоголь   дает оценку развития
народного сознания и народного творчества. В статье о картине Карла Брюллова
«Последний день Помпеи» Гоголь отражает собственный взгяд на развитие русского
искусства[3].

Арабески –
это не только критика искусства, но и взгляд автора на все происходящее в
истории России и мира. В то время происходил один из самых значимых споров в
истории Российской науки – спор о принадлежности России к Западному и
Восточному миру. Он захватил почти все образованные круги, а потому достаточно
сложно представить, что Н. В. Гоголь не был вовлечен в данный спор.

 При первом прочтении может показаться, что Н.
В. Гоголь в полной мере разделяет взгляды М. Погодина. Все статьи сборника
обуславливают связи между явлениями действительности: «Всеобщая история, в
истинном ее значении, не есть собрание частных историй всех народов и государств
без общей связи, без общего плана, без общей цели, куча происшествий без
порядка, в безжизненном и сухом виде, в каком очень часто ее представляют.

Предмет ее
велик: она должна обнять вдруг и в полной картине все человечество, каким
образом оно из своего первоначального, бедного младенчества развивалось,
разнообразно совершенствовалось и наконец достигло нынешней эпохи» [3, 34].
«Прежде всего почитаю необходимым представить слушателям эскиз всей истории
человечества, в немногих, но сильных словах и в нераздельной связи, чтобы они
вдруг обняли все то, о чем будут слышать, иначе они не так скоро и не в такой
ясности постигнут весь механизм истории»[4].

Эта
историческая закономерность нигде не звучит в трудах Гоголя. Только в статье «О
преподавании всеобщей истории» встречается фраза, которая позволяет приоткрыть
завесу представления о том, что автор подразумевает под историческим духом:
«Показать весь этот великий процесс, который выдержал свободный дух человека
кровавыми трудами, борясь от самой колыбели с невежеством, природой и
исполинскими препятствиями: вот цель всеобщей истории!»[5]. Очевидно,
что, в большинстве своем точку зрения Н. В. Гоголя определяли немецкие
романтики и сентименталисты, среди которых следует выделить,  в первую очередь  Г. Гегеля

Не лишним
будет и сказать, что близкой для писателя была и идея просвещенной монархи –
она появляется как в произведениях, так и в критических статьях. В «Ал-Мамуне»  он создает образ такого монарха, чья власть
коренится на представлении о том, когда мудрые правители слушают  «великих поэтов, которые соединяют в себе и
философа, и поэта, и историка, которые выпытали природу и человека, проникли
минувшее и прозрели будущее, которых глагол слышится всем народом», «чествуют
их своею беседою, берегут их драгоценную жизнь и опасаются подавить ее
многосторонней деятельностью правителя»[6]. Картина
эта, в большинстве своем утопическая, обращается к мечте об идеальном правителе
в концепции духа времени.

Тем не
менее, тока зрения на любое событие, которое отражено в «Арабесках» не может
быть истолковано однозначно. Достаточно привести следующую точку зрения автора
на архитектуру.: «…неужели величие и гениальность больше не посетят нас? Или
они — принадлежность народов юных, полных одного энтузиазма и энергии и чуждых
усыпляющей бесстрастной образованности? Отчего же те народы, перед которыми мы
так самодовольно гордимся, которым едва даем место в истории мира, — отчего же
они так возвышаются перед нами созданиями своего темного, не освещенного дробью
познаний ума»? Гоголь, при этом, стремится рассматривать становление науки не
только в позитивном ключе, но и в отрицательном. Доминирование науки порождает  «бесстрастность», и как следствие, —
пассивность, измельчание характеров, «дробь ума» и раздробление человеческих
отношений.

Тема
истории и влияния ее на личность освещается в творчестве Н. В. Гоголя с «другого
боку» — в соотнесении с проблемой «единичное-общее», но, благодаря тяготению
автора к реализму, сохраняют тесную связь с окружающим миром.  Недостаток Гердера-историка, по Гоголю, в том,
что: «У него крупнее группируются события; его мысли все высоки, глубоки и
всемирны. Они у него являются мало соединенными с видимою природою и как будто
извлеченными из одного только чистого ее горнила. Оттого они у него не имеют
исторической осязательности и видимости».

Итак, кроме небольшого
предисловия, в «Арабесках» 18 произведений: 12 статей, 3 петербургские повести,
2 главы из исторического романа и художественно-исторический фрагмент «Жизнь»,
— по 9 в каждой части сборника. В тематическом отношении 6 из 12 статей — можно
сказать, «чисто исторических», 3 из 6 художественных вещей — на историческую
тему. Значит, в сборнике соотнесены 12 статей и 6 художественных вещей (2:1), 6
«чисто исторических» статей и 3 художественно-исторических произведения (2:1),
а среди последних — главы исторического романа и художественно-исторический
фрагмент «Жизнь» (2:1). Но части сборника неравноправны в содержательном плане.
Первую часть обрамляют статьи «Скульптура, живопись и музыка» и «Ал-Мамун».

Художественных произведения
в  сборнике два — «Глава из исторического
романа» и повесть «Портрет». Вторую часть открывает художественно-исторический
фрагмент «Жизнь», а завершают «Клочки из записок сумасшедшего». Из четырех
находящихся здесь художественных вещей фрагменты «Жизнь» и «Пленник» основаны
на историческом материале, повести «Невский проспект» и «Клочки из записок
сумасшедшего» посвящены современности. Заметим, что расположение «чисто
исторических» статей «обратное»: четыре в первой части («О средних веках», «О
преподавании всеобщей истории», «Взгляд на составление Малороссии», «Ал-Мамун»)
— два во второй («Шлецер, Миллер и Гердер», «О движении народов…»).

Таким
образом, автор соблюдает некую равномерность в наполнении материалов –
художественные произведения чередуются с критическими эссе и размышлениями о
месте человека в истории. В приведенных исследованиях наблюдается чередование  художественного и нехудожественного (1:2) и
обратно распределению «чисто исторических» статей. Художественное присутствует
во всех частях произведения. В первой, где статьи преобладают, художественное
выделяется среди них заметнее, чем во второй части, где вдвое больше
художественных вещей, занимающих ключевые места. Все это отчетливо видно по
списку произведений, предварявшему каждую часть.

Интересно,
что автор достаточно аккуратно подходит к информации о реальном мире. Так, если
мы имеем дело с художественным вымыслом, то произведение раскрывается во всей
его широте. В то же время, если произведение максимально реалистично, то оно
реализуется достаточно сухо. «Если он нисходит до частных лиц и деятелей
истории, они у него не так ярки, как общие группы; они у него или добрые, или
злые; все бесчисленные оттенки характеров, все смешение и разнообразие
качеств… все эти оттенки у него исчезли. Он мудрец в познании идеального
человека и человечества, но младенец в познании человека, по весьма
естественному ходу вещей, как всегда мудрец бывает велик в своих мыслях и
невежа в мелочных занятиях жизни»[7].

Это
связано, вероятнее всего, с тем, что восприятие истории реализуется несколько
иначе на протяжении длительного периода существования русской литературы. Если
в  XVIII речь идет только о том, что
история раскрывается только в контексте истории государства, то впоследствии
информация эта обращается к месту человека в этой истории. «Государство
провозглашалось орудием прогресса, а сам прогресс оценивался с точки зрения
степени развития государственного начала. Соответственно предметом истории
становились «государственные достопримечательности» — определенные признаки
государства, которые представлялись наиболее существенными в обеспечении
человеческого счастья»[8].

Гоголь в
своих произведениях максимально честен с собой. Его мало интересуют сильные
мира сего. Напротив, он одним из первых он обращается к маленькому человеку.
Особенно это становится важным для исследователей потому, что все чаще писатели
в то время обращались к великим личностям.

Героями
произведений становились такие личности, как Наполеон, Петр I, Иван Грозный,
Борис Годунов. Не только в «Арабесках», но и в других произведениях, Гоголь не
обращается к фигурам подобного масштаба.

В том же
случае, если историческое лицо все же введено в произведение  (как, например, Александр Македонский в
«Ревизоре», Наполеон в «Мертвых душах»), она присутствует не для того, чтобы
отразить свою роль в истории. Образ этот, скорее, не имеет ничего общего с
реальной личностью: «Александр Македонский, конечно, великий человек, но зачем
же стулья ломать?» Даже личность императора не вызвает верноподданического
трепета, что связано с тем, что в Чичикове смогли увидеть переодетого
императора.

 Екатерина в «Вечерах…» — это полная дама,
достаточно легкомысленного поведения. Речь в приведенном тексте идет о большой
власти Потемкина, что говорит о том, что императрица имеет весьма смутные
представления о собственном народе.  

Великие
мира сего достаточно часто появляются и в  «Арабесках», где идет осмысление роли личности
в истории и ее влияние на развитие всего, что происходит в окружающем мире.  Но представлены эти образы в совокупности.
Так, к примеру, обращаясь к истории средних веков, перед нами есть общие
портреты папства, рыцарства и многих других институтов, личности же не
приведены.