Контрольная работа на тему раскрыть социально-обличительные черты в рассказах А.П Чехова «Ванька» «Спать хочется» «Беглец

Содержание:

Введение 2
1. Обличение пороков общества – общая черта всего чеховского творческого наследия. 3
2. Краткое содержание рассказов «Ванька», «Спать хочется», «Беглец». 8
3. Детская безмятежность и безнадежность положения – парадокс сосуществования ожиданий и действительности. 14
Заключение. Чехов и сегодняшний читатель. 16
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 17

Введение:

Знакомство с Антоном Павловичем Чеховым – его личностью, жизнью, творчеством – всё это в очень напоминает открывание миниатюрной, элегантно изготовленной шкатулки, внутри которой спрятан удивительной красоты дорогой бриллиант. Действительно, ведь прожил Чехов очень недолго. Родился он в 1860-м г., никак не мог похвастаться знатным происхождением (отец его был купцом третьей гильдии, т. е., мелким торговцем, а дед – бывшим крепостным, сумевшим добыть «вольную» для себя и своей семьи). Умер же писатель в 1904 г., в расцвете мужских сил, когда ему было всего лишь 44 года, – так и не оправившись от чахотки, ощущение которой преследовало его уже с детского, десятилетнего возраста. В «послужном списке» произведений Антона Павловича нет таких монументальных литературных полотен, как «Отцы и дети», «Война и мир», «Братья Карамазовы», или даже «Обломов». При всём этом, имя Чехова достойно представлено в одном ряду со всеми авторами названных здесь шедевров – Достоевским, Толстым, Тургеневым. Чехов прожил немногим больше, чем Пушкин или Лермонтов, чьи жизни, как известно, оборвались трагически; и которые успели лишь начать свой творческий путь и становление – по крайней мере, как авторы-прозаики. Чехов же, в отличие от них, оставил ценителям художественной литературы богатейшую и полностью сформированную палитру непревзойденных по своему изяществу и совершенству произведений. Вполне заслуженно, при первом же упоминании его имени, Чехова называют «мастером короткого рассказа» – в этом жанре литературы равных ему найти трудно. Он поистине обладал глубокой проницательностью, тончайшим знанием, и даже интуитивным чутьем самых потаенных уголков человеческой души. Такое его свойство позволяло ему уловить самый, казалось бы, неприметный и обыденный бытовой эпизод, подметить в нем свою неповторимую черту, изюминку – «фишку», как это, наверное, прозвучало бы в наши дни. И практически тут же из-под его пера выходило сжатое, лаконичное, но невероятно красочное по своему содержанию повествование, после прочтения которого остаётся своеобразное и приятное чувственное «послевкусие» – точно, как после неторопливого глотка правильно и со знанием дела приготовленного кофе. Писал он сразу «набело», без каких-либо «черновых заметок». Нередко он прерывал общение со своими собеседниками короткими паузами, во время которых как раз и записывал осенившие его голову мысли, связанные с новым рассказом. И вот еще факт, отличающий биографию Чехова, и способный, помимо всех других, привести в изумление: писательство не было его основным занятием – ведь по своей профессии он был врачом. Писать рассказы, творить мир поэзии (Чехова нередко называли «Пушкиным в прозе») – было его призванием.

Заключение:

И последнее. Хотелось бы в завершении наших рассуждений сделать что-то наподобие призыва для наших с вами современников. Читайте Чехова! Если в вас пробудился интерес к классической русской литературе XIX в., но вам сложно определиться, как к ней подступиться (не станем недооценивать масштабов подобной задачи – она весьма сложна!), начните именно с Чехова, и с его короткого рассказа. Основная суть вопроса здесь кроется в том, что любой русский романист, или же драматург – Достоевский, Толстой, Островский и др. – затрагивали в своих произведениях настолько сущностные и поистине глубоководные вопросы бытия и душевных мытарств, что современному читателю, захваченному скоротечностью жизни, попросту говоря, не хватает времени в них вникнуть (это, к сожалению, составляет предмет отдельной проблематики). Однако если речь идет о Чехове, то уже тогда, в кон. XIX в., его собственным кредо было следующее: «я ничему не учу!» Именно в этом и состоит его кардинальное отличие от творчества упомянутых нами здесь литературных мастодонтов его времени. И это – чистая правда! Любой его рассказ – это не более, чем наблюдение, почти фотофиксация события, мгновенная заметка на полях. Никаких оценочных суждений! – автор предоставляет читателю сделать их самостоятельно. Кроме того, краткость, которая, как известно, «сестра таланта», превращает его произведения в уже ставшие привычными сегодняшнему зрителю (или читателю) сценические миниатюры – наподобие тех, какие создают, например, «Уральские пельмени» – наши с вами земляки. Остроумно? Весьма! По-доброму, без язвительных укоров и переходов на личности? Тоже справедливо. Без нравоучений? И это верно – сегодня у нас на дворе не та эпоха (в отличие от чеховской), когда читатель пребывает в ожидании «лекций» или «проповедей». Поэтому, кому трудно или страшно – откройте любой из томов с рассказами А. П. Чехова. Погрузитесь в мир его короткого рассказа – и вы убедитесь в том, что Чехов опередил не только своё время, но, пожалуй, и наше с вами также.

Фрагмент текста работы:

1. Обличение пороков общества – общая черта всего чеховского творческого наследия.
Любой короткий рассказ А. П. Чехова (как, собственно говоря, и любой его рассказ подлиннее, любая его повесть, любое его драматическое произведение) отмечено тем, что в них обличаются общественные пороки… Нередко, когда речь заходит об «обличении», с нашего языка почти невольно слетает эпитет «суровое». Нам же здесь сразу же следует заметить следующее: критика и обличение, выходящие из уст (или, точнее, из-под пера) писателя, ни коим образом не носят характер немилосердного, беспощадного по своему складу критиканства и очернительства. В каждом его произведении мы наблюдаем добрый и сочувственный к своим персонажам юмор, искусно замаскированную иронию. И вместе с ними – где-то очень глубоко спрятанную печаль об их положении. Как и М. Ю. Лермонтов, Антон Павлович какой-то «странною любовью» любит своих героев – кем бы они ни были, в какой бы ситуации они ни оказались. И каждый раз такая «странная любовь» у Чехова играет какой-то новой краской – добрый юмор и колкая сатира часто перемежаются с не допускающими шутливого обращения и фамильярности философскими рассуждениями, или психологическими наблюдениями. Весьма непростой задачей будет отделить Чехова «раннего» от Чехова «зрелого» или «позднего», где бы комизм и бесшабашность преобладали над степенностью и рассудительностью, или наоборот. Творил он как писатель сравнительно недолго, произведения его невелики по размеру, оттого и насыщенны и смехом, и грустью одновременно, независимо от того, на каком году творчества то или иное сочинение увидело свет.
Тематика рассказов Чехова многогранна. В них найдется место для представителей любых сословий – для полуграмотных мужиков, спившихся чиновников, бездарных артистов, узколобых военных и даже для архиерея. Однако в жизни любого из них нетрудно отыскать и заметить нечто общее, так или иначе объединяющее их всех. Чеховский читатель – будь то обычный человек, неравнодушный к его произведениям, или серьезный исследователь-литературовед, занятый изучением его творческого наследия – без особого труда укажет на тот человеческий порок, который присутствует сплошь и везде в рассказах Чехова. Чаще всего он характеризуется как «пошлость», «уныние», «безразличие», «апатичность» и т. п. (этот список можно и продолжить!) Хочется попробовать обобщить эти понятия – все они гармонично умещаются под одним-единственным определением: «праздность». Пусть кому-то слово это покажется несколько устаревшим, а смысл – затуманенным и скрытым под налётом «поповских поучений». Тем не менее, хотелось бы здесь его вспомнить – «разархивировать», если можно так образно выразиться, и достать на поверхность. Ведь любое пошлое и апатичное отношение к жизни – своей либо чужой – неизбежно является следствием той самой праздности, так глубоко засевшей в сердцах; следствием непонимания смысла своего существования в целом.
По какой же причине чеховские сочинения имеют такую особенность? Для этого не лишним будет сделать короткое отступление, и дать оценку тому периоду истории, в который довелось жить и творить писателю-врачу Чехову. Мы уже упоминали год его рождения – 1860-й. Всего через один год – в 1861-м – в Российской империи будет официально отменено крепостное право. Крестьяне, в течение сотен лет бывшие подвластными своим помещикам, обретут свободу и право распоряжаться своей жизнью, собственностью, будущим. Наши с вами родители наверняка еще помнят свой школьный курс истории, когда это нововведение в царской России считалось неоспоримым прогрессом в развитии государства. Однако так ли здесь всё однозначно на самом деле? Были ли полученные крестьянами права и свободы долгожданными и желанными для них самих? Не привело ли это к мучительно переживаемому расслоению среди земледельцев – на неожиданно разбогатевших и безнадежно обнищавших? Ведь одни и те же мужики – бывшие совсем недавно сотоварищами, отрабатывая одну и ту же повинность на одном и том же барском поле – стали непримиримыми врагами друг другу. Многие их бывшие хозяева – помещики, разорившиеся по причине праздности и безделья, – за бесценок передавали наделы и имения своим же бывшим крепостным, оказавшимся ловчее их самих, проворнее других крестьян. (Не исключено, что и дед А. П. Чехова – Егор Михайлович Чехов – еще в свою бытность крепостным уже был из числа таковых.) Те же, в свою очередь, не считаясь ни с велениями совести, ни с родственными и дружескими привязанностями к таким же, как и они сами, бывшим крепостным, хладнокровно превращали их в своих батраков. Надменность и чванство со стороны одних, зависть и мелочность со стороны других – вот какими чертами оказался наделен народ, крестьянство, в результате отмены крепостного права. Главный же вопрос, который возникает в сложившемся для них положении: послужил ли официальный отказ от крепостничества в России к перемене умов «освобожденных» крестьян? Не привел ли он к полной дезориентации их жизней – особенно, для тех, кто вместо обещанных прав и свобод лишился даже того, что они имели? Не перестали ли они в сознании своем оставаться такими же бесправными и, по сути, «рабами» – не готовыми, не способными, да и не желающими каких бы то ни было перемен, какого бы то ни было самостоятельного существования, и всё в той же мере нуждающимися в добром барине-покровителе?
Едва ли и дворяне-помещики оказались в выигрыше в результате отмены крепостного права. Их влияние на общественную жизнь империи стремительно падало. Привыкшие к лени и праздности, ранее получавшие барыши исключительно благодаря эксплуатации практически дармового крестьянского труда, они оставались такими же неприспособленными и к новым условиям. Больше того, они лишились источников своих легких доходов. И в городах, и в деревнях складывался совершенно иной тип экономических отношений, росла промышленность. Дворянство все больше и больше отодвигалось на задворки общественной жизни. В лучшем случае его представители становились безыдейными, безынициативными, не заинтересованными в результатах своей деятельности государственными служащими – даже если им и удавалось достигать высоких чинов. В худшем же – они превращались в социальных изгоев. Ни новые «хозяева жизни» – зажиточные аграрии и формирующаяся городская буржуазия, ни сравнявшиеся с ними по положению бедняки из крестьян и рабочих – не почитали их за «своих».
Внутренняя и внешняя политика определялась самодержавным правлением крайне реакционного императора Александра III, а впоследствии – еще более реакционного Николая II «Кровавого». В стране нарастал «бессмысленный и беспощадный», по выражению А. С. Пушкина, русский бунт. Народовольцы, социал-демократы, анархисты, марксисты, толстовцы – все и каждый на свой лад, яростно враждуя друг с другом, предлагали пути преобразования общества. «Безвременье» – такое определение чаще всего можно встретить в трудах ученых, исследовавших тот период истории, современником которого оказался А. П. Чехов. Как мы упоминали ранее, умер писатель в 1904 г. – и уже через год в Российской империи разразилась первая русская революция.