Статья на тему Угрозы для цифровой экономики Тамбовской области

Введение:

В современных условиях экономический ландшафт формируется различными процессами, которые локализуются в рамках разных полюсов влияния и преследуют противоположные интересы. Глобальной тенденцией является распространение и наращивание постиндустриальных образований, новые тенденции в развитии информационной экономики, ее интеграция в подавляющее большинство сфер развития. В связи с этим распространение информационных технологий занимает важное место в докладах ООН [1, с. 123–124]. Информационные процессы существенно влияют и формируют параметры экономики страны. Целью работы является выявление угроз для цифровой экономики Тамбовской области.

Многочисленные примеры увеличения удельного веса информационных продуктов и услуг в структуре ВВП, постепенного перемещения экономики в информационную среду стали привычными. При благоприятных условиях эти процессы могут укрепить экономическую систему, в противном случае — подорвать ее [2] Важным понятием, связанным с устойчивостью экономики государства, является экономическая безопасность. Как и понятие экономики, экономическая безопасность также находится в зоне влияния информационной сферы и корректируется ею.

Экономическая безопасность  это основа экономически эффективного государства в целом [5, с. 78]. Что же представляет собой понятие экономической безопасности? Это состояние обеспеченности необходимыми ресурсами на уровне, гарантирующем развитие и рост экономики, защиту социальной сферы при максимальном использовании собственного потенциала страны в защите экономических интересов от системы угроз внешнего и внутреннего происхождения. Основным способом поддержания надлежащего состояния безопасности является формирование целостной системной динамики — процессов максимизации макроэкономических показателей большинства составляющих экономической безопасности.

Проблема экономической безопасности является предметом разнообразных исследований. В некоторых публикациях затрагиваются концептуальные основы безопасности страны [4]. Значительное число авторов исследуют экономическую безопасность страны в комплексе с экологической и энергетической безопасностью.

Важным терминологическим вопросом является название показателя, который бы характеризовал уровень экономической безопасности страны. Многие авторы, предлагавшие этот показатель, называли его «индекс экономической безопасности». Напротив, так называется «интегральный показатель нестабильности имеющихся ресурсов домохозяйств, учитывающий колебания доходов, медицинских расходов и финансового благополучия», который широко известен в международной отчетности, в том числе Международной организации труда. Данный показатель характеризует экономическую безопасность граждан, степень их защищенности от экономических потерь [2, с. 145]. Поэтому необходимо различать вышеописанный индекс экономической безопасности и индекс, отражающий уровень экономической безопасности страны или ее региона.

Оценка кибербезопасности позволяет выявить слабые места в системе безопасности и принять меры по их устранению. Оценка кибербезопасности должна проводиться как можно раньше, чтобы уменьшить ущерб от кибератак или других инцидентов. Этого можно достичь путем регулярного анализа процессов (например, управления рисками предприятия) или периодических аудитов, проводимых третьей стороной, обладающей опытом в этой области.

Отчет об оценке рисков — это лучший способ документирования рисков кибербезопасности. Это всеобъемлющий, структурированный документ, который позволяет легко определить и расставить приоритеты по наиболее важным вопросам.

Важно понять, из чего состоит отчет об оценке рисков, прежде чем погружаться в детали его структуры и содержания. Следующие компоненты составляют типичную оценку рисков кибербезопасности:

Резюме: в этом разделе представлен обзор общей системы безопасности организации, включая сильные и слабые стороны киберзащиты. Он также включает информацию о том, как эти средства защиты могут быть улучшены или дополнены за счет дополнительных программ обучения или модернизации оборудования (или того и другого).

Матрица оценки рисков: В этой таблице сравниваются различные типы угроз по различным категориям в организации — например, внутренние и внешние; финансовые данные и интеллектуальная собственность; сетевая инфраструктура и конечные устройства, такие как ноутбуки/телефоны, и т.д. — и каждому типу угроз присваивается общий балл, основанный на том, насколько вероятно их возникновение из определенных источников в среде компании.

Заключение:

Исследование показало, что уровень экономической безопасности государства и регионов может быть установлен через процедуру стандартизации показателей за определенный год.

Регионы значительно дифференцированы по уровню экономической безопасности. Можно выделить группу регионов с наиболее высокими показателями (в основном это столица и ряд других экономических центров) и группу регионов-аутсайдеров по уровню экономической безопасности. При этом регионы второй группы имеют возможности для повышения уровня экономической безопасности за счет внедрения новых бизнес-проектов, усиления приграничного сотрудничества, поддержки развития нишевых проектов, построения системы взаимодействия природных ресурсов и экономики.

Рассматривая изученные показатели экономической безопасности Тамбовской области, можно выделить экзогенные и эндогенные способы их возможной коррекции в процессе воздействия на риски и угрозы в информационной сфере. Пути исследования этих вопросов включают разработку методологии влияния процессов в информационной сфере на показатели экономической безопасности, исследование их особенностей, установление возможных изменений экономических показателей, разработку основ государственной политики превентивного характера

Фрагмент текста работы:

Подходы к определению уровня экономической безопасности

Восстановление мировой экономики зависит от хрупкого баланса на фоне новых волн инфекций COVID-19, постоянных проблем на рынке труда, сохраняющихся ограничений в цепочке поставок и растущего инфляционного давления. После глобального сокращения на 3,4 процента в 2020 году и роста на 5,5 процента в 2021 году, что является самым высоким показателем за более чем четыре десятилетия, прогнозируется рост мировой экономики на 4 процента в 2022 году и на 3,5 процента в 2023 году.

Мировой валовой продукт в 2021 году был на 1,9 процента выше, чем в 2019 году, но все еще на 3,3 процента ниже уровня производства, прогнозируемого до пандемии. Однако за этими совокупными показателями роста скрываются заметные различия в темпах восстановления в разных странах и регионах. Глобальное восстановление производства в 2021 году в основном было обусловлено высокими потребительскими расходами и некоторым ростом инвестиций [13]. Торговля товарами восстановилась и превысила уровень, существовавший до пандемии. Однако к концу 2021 года темпы роста значительно замедлились, в том числе в таких крупных странах, как Китай, Европейский союз и Соединенные Штаты Америки, поскольку последствия фискальных и монетарных стимулов ослабли и возникли серьезные сбои в цепочке поставок. В большинстве развивающихся стран и стран с переходной экономикой импульс роста в целом был слабее. Хотя повышение цен на сырьевые товары в целом помогло странам-экспортерам сырья, рост цен на продовольствие и энергоносители вызвал стремительную инфляцию, особенно в странах Содружества Независимых Государств (СНГ) и Латинской Америки и Карибского бассейна. Восстановление экономики происходило особенно медленно в странах, зависящих от туризма, в частности в малых островных развивающихся государствах.

Согласно текущим прогнозам, в 2023 году половина экономик мира превысит допандемический уровень производства по меньшей мере на 7 процентов. В Восточной и Южной Азии средний валовой внутренний продукт (ВВП) в 2023 году, по прогнозам, будет на 18,4 процента выше уровня 2019 года, в то время как в Латинской Америке и Карибском бассейне этот показатель составит всего 3,4 процента. Это не обязательно означает, что страны полностью восстановят объемы производства по сравнению с тенденцией роста производства до пандемии. Несмотря на активное восстановление, ВВП Восточной Азии и Южной Азии в 2023 году, по прогнозам, останется на 1,7 процента ниже уровня, прогнозируемого до пандемии. В Африке и Латинской Америке и Карибском бассейне прогнозируется отставание от прогнозов до пандемии на 5,5 и 4,2 процента, соответственно. Эти сохраняющиеся разрывы в объемах производства усугубят бедность и неравенство и подорвут устойчивое развитие [4, c. 72].

В ближайшей перспективе перспективы глобального роста сталкиваются с серьезными рисками, поскольку пандемия еще далека от завершения. Поскольку новые волны инфекций распространяются быстро, ожидается, что человеческие и экономические потери будут расти. Поэтому прогноз роста, представленный в данном отчете, по-прежнему подвержен влиянию всплеска заболеваемости и возможных ограничений экономической деятельности. Ограниченный доступ к вакцинам представляет собой особую проблему для большинства развивающихся стран и стран с переходной экономикой, поскольку возрождение вируса, вероятно, затронет их в большей степени, чем развитые страны, достигшие относительно высокого уровня охвата вакцинацией [6, c. 10-11].

К декабрю 2021 года количество доз вакцин на 100 человек в наименее развитых странах составляло всего 23,9 против 147,4 в развитых странах. Ограниченные поставки вакцин от производителей и внутренние бюджетные ограничения продолжают ограничивать доступ для многих развивающихся стран. Рост инфляционного давления в основных развитых странах и ряде крупных развивающихся стран представляет дополнительные риски для восстановления экономики. Глобальная базовая инфляция выросла до 5,2 процента в 2021 году, что более чем на 2 процентных пункта выше ее трендового уровня за последние 10 лет. Инфляционное давление было особенно выраженным в США, еврозоне и странах Латинской Америки и Карибского бассейна. Более быстрое, чем ожидалось, ужесточение глобальных монетарных условий представляет собой еще одну серьезную проблему. Любые неожиданные изменения в позиции Федеральной резервной системы США в отношении денежно-кредитной политики могут резко изменить ожидания инвесторов и вызвать значительные корректировки в распределении портфелей, а также существенно изменить потоки капитала в развивающиеся страны.