Реферат на тему Расхождения между Петербургской и Московской фонологическими школами.

Содержание:

Введение 3
1. Московская фонологическая школа 4
2. Ленинградская (Петербургская) фонологическая школа – направление в исследовании звукового уровня языка 9
Заключение 13
Список использованной литературы 15

Введение:

Попытки исследования предпринимались Р.И. Аванесовым и М.В. Пановым. Они ввели новые термины и стремились найти общее рациональное зерно в обеих концепциях. А.А. Реформатский считал, что не нужно этого делать, две школы слишком по-разному подходят к фонологии.
Мы придерживаемся точки зрения А.А. Реформатского.
То есть противостояние Московской и Ленинградской фонологических школ сводится только к проблеме <и> — <ы> фонем? Почему этот вопрос стал принципиальным? Разве Московская школа не может признать <ы> в качестве очень слабой фонемы?
Языковую функцию фонемы в Ленинградской школе Щерба также связывал с её способностью участвовать в образо¬вании звукового облика значимой единицы (одет — одеть и т. д.).
Основной принцип подхода этой школы к зву¬ковым единицам — стремление связать языковую (социальную) природу фонемы с её ролью в рече¬вой деятельности человека. Фонема, будучи мини¬мальной языковой единицей, лежащей в основе иерархии фонема — морфема — слово — синтагма, в то же время является единицей уникальной, поскольку именно фонема обеспечивает использо¬вание материальных явлений (физиологических, акустических) для образования значимых единиц языка.
В Петербурге идеи Бодуэна подхватил и развил Л.В. Щерба. В это время в Питере складывается сильнейшая техническая база для фонетико-фонологических исследований, гораздо сильнее, чем в Москве. (NB: в Москве в это время вообще еще нет никакой фонологической школы.) Л.В. Щербу интересует также фонетика французского языка.
Целью работы является сравнить расхождения между Петербургской и Московской фонологическими школами.
Структура работы: работа состоит из введения, основной части, заключения и списка использованной литературы.

Заключение:

Таким образом, расхождение между школами можно выделить следующие:
Во-первых, мы не можем найти пару слов, где эти «фонемы» находились в идентичной сигнификативно сильной позиции и выполняли смыслоразличительную функцию.
А во-вторых, нас интересует морфемный критерий, мы не можем допустить мены фонем в пределах одной морфемы.
А если взять пару слов возы — вози? [вåзы — вåз’и] Вы уверены, что гласный звук представляет собой вариацию одной фонемы и зависит от предыдущего согласного? Не может ли быть наоборот, что именно гласный определяет качество согласного (твердость/мягкость)?
Возможно,здесь действует закон внутрислогового сингармонизма… В таком случае мы подходим к понятию силлабемы, введенному в 1947 году Р.И. Аванесовым. Его подержали Иванов и Журавлев. Силлабема — неразрывное единство гласного и согласного в пределах одного слога, при котором качество твердости/мягкости согласного и зона образования гласного взаимообусловлены.
Значит, у нас есть три возможных ответа:
А) согласные не находятся под влиянием гласных, а наоборот, определяют зону образования гласных (МФШ);
Б) мы имеем здесь силлабемы, как это было на втором синхронном срезе фонетической системы древнерусского языка, в XI веке;
В) разные гласные требуют разных согласных (ЛФШ).
Надо заметить, что представители Ленинградской школы настаивают на том, что это вопрос исторический, а не синхронический. Сравним на [б’эрűз’ű] и на [б’űрэз»ű]
Мы видим, что в случае твердой основы гласный переднего ряда влияет на согласный, и тот становится полумягким. Значит, исторически теория МФШ не поддержана. В последнее время Московская фонологическая школа переходит на более гибкие позиции: <ы> можно признать фонемой, очень слабой, хилой, но все же фонемой. Истина лежит посередине: возможно, что когда-нибудь эти фонемы разойдутся и окончательно дифференцируются.
С другой стороны, классическая антиморфематическая точка зрения ЛФШ тоже перестает быть актуальной: питерцы начинают учитывать морфемный критерий.
Таким образом, фонология движется сегодня в сторону исторической фонетики.

Фрагмент текста работы:

1. Московская фонологическая школа

Московская фонологическая школа возникла в кон. 20-х гг. ХХ в. Её основатели – Аванесов, Реформатский, Сидоров, Сухотин и др. опирались на идеи Бодуэна де Куртенэ. Обобщение идей этой школы в виде целостной концепции, отражающей её состояние в 60-80-х гг., осуществлено Пановым.
Основа теории Московской фонологической школы – учение о фонеме. Важнейшее положение — необходимость последо¬вательного применения морфемного критерия при определении фонемного состава языка (в этом главное отличие этой школы от Ленинградской (Пе-тербургской) фонологической школы и от других фонологических школ). Для отнесения раз¬ных звуков к одной фонеме необходимо и доста¬точно, чтобы звуки находились в дополнительном распределении (дистрибуции) в зависимости от фонетических позиций и занимали одно и то же место в одной и той же морфеме, т.е. позиционно чередовались. Фонему представляет весь ряд позиционно чередующих¬ся звуков.
В этот ряд могут входить самые различ¬ные звуки: артикуляционно и акустически близкие и далёкие, а также нуль звука. Так, в рус. языке фонема (с) может быть представлена звуками [с] — с отцом, [с°] — с отчимом, [с’] — с сестрой, [з] — с братом, [з’] — с дядей, [ш] — с шурином, [ж] -с женой, [ш’] — с чадом, нулём звука — с щедрым и др.
Московской фонологической школой выдвинуто положение о параллельных и пересекающихся рядах по¬зиционно чередующихся звуков. Кроме того, эта школа ввела понятие гиперфонемы, которая есть особый случай неполной реализации в отдель¬ных морфемах всего ряда позиционно чередую¬щихся звуков, воплощающих фонему.
Построение фонологической модели языка, в т. ч. определение всех его фонем и их взаимоотно¬шений в разных позициях, с точки зрения Московской фонологической школы, возможно только при учёте всех слов, грамматических форм и морфем данного языка и всех фонетических реализаций фонологических единиц.
Например, в поэзии аллитерация, как и любое другое средство художественной выразительности, — это скрытый, внутренний её рычаг, потайной колокольчик, который может и оглушить, если им увлечься чрезмерно. Как-то в собрании поэтов К. Бальмонт читал свои стихи:
Берег, буря, в берег бьется
Чуждый чарам черный чёлн…