Реферат на тему Принцип сомнения в философии (Сократ, Декарт).

Содержание:

Введение. 3

1.Метод: фундаментализм и сомнение. 5

2. Принцип сомнения в философии Сократа. 13

Заключение. 17

Список
литературы   19

Введение:

Наводить на себя сомнение
можно по многим вещам. Можно сомневаться в собственных мотивах или своей
способности водить машину. Можно сомневаться, что человек способен бороться с
серьезной болезнью. Эпистемическая неуверенность в себе — это особый случай, когда
мы сомневаемся в своей способности достичь эпистемически благоприятного
состояния, например, достичь истинных убеждений. Учитывая нашу очевидную
подверженность ошибкам, эпистемическая неуверенность в себе кажется
естественным занятием, и определенно нет ничего логически проблематичного в
том, чтобы сомневаться в чьей-либо компетенции судить. Однако, когда мы
обращаем такое сомнение на себя, непоследовательность кажется нам угрожающей,
потому что человек использует свое суждение для отрицательной оценки своего
суждения. Даже если такую ​​неуверенность в себе можно рассматривать как
последовательную.

Некоторые способы
сомневаться в том, что мы находимся в благоприятном эпистемическом состоянии,
просты для понимания и не вызывают проблем. Сократ был уверен, что не знает
ответов на свои самые важные вопросы. Он считал, что у него нет ответов или
правильного понимания ответов, которые потребовались бы для познания, например,
благочестия, добродетели и справедливости. Это признание заставило его избегать
одобрения или веры в конкретные ответы на свои вопросы и побудило его ходить по
городу, спрашивая у других их ответы и делая неловкие замечания по поводу их
ответов. Хотя власти преследовали его за это, его преступление не было
эпистемической иррациональностью; его убеждения — сомнения в себе, что он знал
ответы, и неуверенность в конкретных ответах — разумно согласовывались друг с
другом. Более того, как Сократ сказал своим собеседникам, его признание того,
что он не знал, имело благотворный эффект, позволив ему узнать. Если бы он был
уверен, что уже знает, то у него не было бы мотивации искать ответ.

Не всякая эпистемическая
неуверенность в себе столь явно конструктивна. Сократ мог надеяться найти свои
ответы в будущем отчасти потому, что его сомнения не были направлены на его
способности к получению знаний, а вопросы, в которых он считал себя
невежественным, были конкретными и ограниченными. Это оставило его уверенным в
своих инструментах, и он по-прежнему обладал обширными знаниями, с которыми
можно было работать в поисках ответов. Например, Сократ мог быть уверен, что он
не знает, что такое добродетель, и в то же время был уверен, что это что-то
полезное для души. Напротив, Декарт в своих размышлениях намеревался избавиться
от всех верований, чтобы восстановить свое здание веры с нуля, чтобы избежать
любой возможности ошибочного основания. Он сделал это, найдя причину сомневаться
в прочности своей способности, например, к чувственному восприятию. Вместо
того, чтобы подвергать сомнению свои эмпирические убеждения одно за другим, он
сомневался в надежности их источника, и это окутывало их всех подозрением,
ослабляя хватку, которая была у него на уме даже в основных представлениях о
восприятии. Эпистемическая неуверенность Декарта в себе была крайним в подрыве
доверия к способности формировать убеждения и к широкому кругу убеждений,
которые тем самым были поставлены под сомнение.

Заключение:

В заключении сформулируем
основные выводы:

Рене Декарт (1596-1650
гг.) — французский философ, математик, механик, физик и физиолог, один из
основоположников европейской философии Нового времени.

С его именем, связаны
крупнейшие преобразования в естественных науках XVII в. Кроме того, что Декарт
утвердил «новые принципы философии», он способствовал развитию ряда специальных
научных дисциплин.

Его идеи, относящиеся к
области естественных наук, серьёзнейшим образом повлияли на развитие
французского, в частности механистического, материалистического, философского и
естественнонаучного мышления. Он является творцом аналитической геометрии и
современной алгебраической символики, автор метода радикального сомнения в
философии, Достойны внимания и его труды, посвящённые проблемам физики, в том
числе оптики.

При этом, ко всем наукам
Декарт пытался применить математический метод познания, выдвинув идею всеобщей
математизации научного знания, т.к. считал, что с ее помощью можно прийти к
твердым, точным и достоверным выводам.

Декарт считал, что истина
не просто так появляется из головы — в основе познания должна лежать
интеллектуальная интуиция. А интеллектуальная интуиция у Декарта начинается
сомнения. Он считал, что сомневаться нужно во всем содержании нашего знания.

Результат его познания —
учение о сомнении и его преодолении — из пучины сомнений нам позволяет
выбраться то, что «сомневающийся всегда мыслит». Как писал сам Декарт,
«поставив под сомнение достоверность всех наших представлений о мире, мы можем
легко допустить, что нет ни Бога, ни неба, ни земли и что даже у нас самих нет
тела. Но мы все-таки не можем предположить, что мы не существуем, в то время
как сомневаемся в истинности всех этих вещей. То есть, «Я мыслю, следовательно,
я существую».

 Случаи Сократа и Декарта показывают, что
суждения о собственном эпистемологическом состоянии и способности могут служить
поводом для корректировки убеждений о том, как обстоят дела. Изобилуют менее
драматические случаи, когда требование рациональности к некоторому соответствию
между своими убеждениями (убеждениями первого порядка) и убеждениями о своих
убеждениях (убеждениями второго порядка) можно увидеть в разрыве.

Фрагмент текста работы:

1.Метод: фундаментализм и сомнение О своей методологии
Декарт пишет:

В своих статьях я ясно
дал понять, что мой метод имитирует метод архитектора. Когда архитектор хочет
построить устойчивый дом на земле, где есть песчаный верхний слой почвы над
подстилающей скалой, глиной или каким-либо другим твердым основанием, он
начинает с рытья ряда траншей, из которых он удаляет песок и все, опираясь на
песок или смешанный с ним, чтобы он мог заложить фундамент на твердой почве.
Таким же образом я начал с того, что взял все сомнительное и выбросил, как
песок… (Ответы 7, AT 7: 536f, CSM 2: 366)

Теория, согласно которой
элементы знания лучше всего организованы по аналогии с архитектурой, восходит к
древнегреческой мысли — до Аристотеля и работы в области геометрии. То, что
метод Декарта отдает дань уважения Аристотелю, конечно, приветствуется его
аристотелевской аудиторией. Но Декарт считает основополагающие принципы
Аристотеля неполными, по крайней мере, в применении к метафизическому
исследованию. Его метод сомнения призван дополнить фундаментализм.
Предполагается, что эти два метода работают во взаимодействии, как указано в
приведенной выше цитате. Рассмотрим каждый способ.

Центральная идея
фундаментализма — организовать знания в виде хорошо структурированного
архитектурного сооружения. Такое здание обязано своей структурной целостностью
двум особенностям: прочному фундаменту и надстройке из опорных балок, прочно
прикрепленных к фундаменту. Система обоснованных убеждений может быть
организована двумя аналогичными элементами: основанием непоколебимых первых
принципов и надстройкой дальнейших суждений, привязанных к основанию посредством
незыблемого вывода.

Примером
фундаменталистской системы является геометрия Евклида. Евклид начинает с
основания первых принципов — определений, постулатов и аксиом или общих понятий
— на которых он затем основывает надстройку дальнейших предложений. Собственные
замыслы Декарта в области метафизического знания вдохновлены системой Евклида:

Эти длинные цепочки,
состоящие из очень простых и легких рассуждений, которые геометры обычно
используют, чтобы прийти к своим наиболее трудным демонстрациям, дали мне повод
предположить, что все вещи, которые могут подпадать под человеческое знание,
взаимосвязаны таким же образом. ( Беседа 2, AT 6:19, CSM 1: 120).

Было бы ошибкой
характеризовать аргументы Медитаций как раскрывающиеся прямо в соответствии с
геометрическим методом (ср. Curley 2006, 31). Но Декарт утверждает , что они
могут быть восстановлены , как таковой, и он определенно делает это в конце
второго Ответы — обеспечение «геометрическую» изложение некоторых из его
центральных линий аргументации, организованных в качестве определений ,
постулатов , аксиом или общих понятий , и предложения [11].

Как отмечалось выше, «
Размышления» содержат разрушительный компонент, который Декарт сравнивает с
подготовкой архитектора к закладке фундамента. Хотя компонент не имеет аналогов
в методах геометров, Декарт, похоже, считает, что он необходим в метафизических
исследованиях. Открытие первых принципов Евклида (во всяком случае, некоторых
из них) сравнительно беспроблемно: такие принципы, как то, что вещи, которые
равны одному и тому же, также равны друг другу, согласуются не только с
разумом, но и с чувствами. Напротив, у метафизического исследования могут быть
первые принципы, противоречащие чувствам:

Разница в том, что
первичные понятия, которые предполагаются для демонстрации геометрических
истин, легко принимаются любым, поскольку они согласуются с использованием
наших органов чувств. Следовательно, здесь нет никаких трудностей, за
исключением правильного вывода о последствиях, которые могут быть выполнены
даже менее внимательными, если они помнят, что было раньше. …

В противоположность
этому, в метафизике нет ничего, что могло бы вызвать столько усилий, как
сделать наше восприятие первичных понятий ясным и отчетливым. Следует признать,
что они по своей природе столь же очевидны, или даже более очевидны, чем
первичные понятия, изучаемые геометрами; но они противоречат многим предвзятым
мнениям, основанным на чувствах, которые мы привыкли придерживаться с ранних
лет, и поэтому только те, кто действительно концентрируется, медитируют и
отвлекают свой разум от материальных вещей, насколько это возможно, достигают
совершенства. знание их [8,c.90].

Одной из настойчивых тем
Декарта является то, что такие предвзятые мнения могут затмить наше ментальное
видение врожденных принципов: споры о первых принципах происходят не «потому,
что способности одного человека к познанию шире, чем у другого, а потому, что
общие представления являются общими». противоречит предвзятым мнениям некоторых
людей, которые в результате не могут легко их понять »; тогда как «мы не можем
не знать их [врожденные общие представления], когда возникает повод задуматься
о них, при условии, что мы не ослеплены предвзятыми мнениями» ( Прин . 1: 49f,
AT 8a: 24, CSM 1: 209) . Эти «предвзятые мнения» должны быть «отброшены», —
говорит Декарт, — «чтобы заложить первые основы философии» (письмо Войция, май
1643 г., AT 8b: 37, CSMK 221). В противном случае мы склонны рассматривать, в
качестве первых принципов ошибочные (хотя на первый взгляд очевидные) сенсорные
утверждения, которые партикуляристы находят привлекательными. Подобные ошибки
при закладке фундамента ослабляют все здание. Декарт добавляет [2]:

На мой взгляд, все
ошибки, допущенные в науке, происходят просто потому, что вначале мы делаем
суждения слишком поспешно и принимаем в качестве наших основных принципов
неясные вещи, о которых у нас нет ясного и четкого представления.

Хотя фундаментализм
блестяще допускает расширение знания, исходя из первых принципов, Декарт
считает, что необходим дополнительный метод, который поможет нам открыть
подлинные первые принципы. Как пишет Хэтфилд, «проблема не в том, чтобы
проводить доказательства (с которыми вполне можно согласиться, учитывая
определения и аксиомы), а в том, чтобы открыть сами аксиомы (которые безнадежно
затушевываются предрассудками органов чувств)» (1986, p. 71). Поэтому Декарт
изобретает для этой цели метод сомнения — метод, помогающий «отбросить»
предвзятые мнения.

Декарт открывает Первую
медитацию, утверждая, что необходимо «разрушить все полностью и начать заново с
самого начала» (AT 7:17, CSM 2:12). В отрывке добавлено [2]:

Теперь разум заставляет
меня думать, что мне следует воздерживаться от мнений, которые не являются
полностью определенными и неопровержимыми, так же тщательно, как я это делаю с
теми, которые явно ложны. Итак, для того, чтобы отвергнуть все мои мнения, мне
будет достаточно, если я найду в каждом из них хоть какой-то повод для
сомнений. (В 7:18, CSM 2:12)

В архитектурной аналогии
мы можем думать о бульдозерах как о средствах разрушения земли при сносе. Что
касается накопления знаний, Декарт истолковывает скептические сомнения как
инструменты, очищающие землю от эпистемического разрушения. Бульдозеры
буквально подрывают землю; сомнение подрывает эпистемологические основы.
Используя скептические сомнения, медитирующий показывает, как найти «причину
для сомнений» во всех своих существовавших ранее претензиях на знание.

Конечная цель метода —
конструктивная. В отличие от «скептиков, которые сомневаются только ради
сомнения», Декарт стремится «достичь уверенности — отбросить рыхлую землю и
песок так, чтобы натолкнуться на камень или глину»[7,c.122]. Бульдозеры обычно используются
для деструктивных целей, поскольку есть скептические сомнения. Методическое
новаторство Декарта — использовать разрушение в конструктивных целях. Когда
сила бульдозера пересекает землю, его последствия разрушительны. Где твердость
земли сопротивляется силой бульдозера, в бульдозер может быть использован
конструктивно — использовать его , чтобы показать землю , как фирмы. Таким
образом, Декарт использует скептические сомнения, чтобы проверить твердость
кандидатов, выдвинутых в защиту основ знания.

По крайней мере, по
мнению одного известного критика, такое использование скептических сомнений
излишне и чрезмерно. Как пишет Гассенди:

Есть только один момент,
который мне непонятен, а именно, почему вы не сделали простого и краткого
заявления о том, что вы считаете свои предыдущие знания неопределенными, чтобы
впоследствии вы могли выделить то, что вы нашли правдой. Почему вместо этого вы
считали все ложным , что больше похоже на принятие нового предрассудка, чем на
отказ от старого? Эта стратегия заставила вас убедить себя, представив
обманывающего Бога или какого-то злого демона, который обманывает нас , тогда
как этого, несомненно, было бы достаточно, чтобы сослаться на тьму
человеческого разума или слабость нашей природы. (Objs. 5, AT 7: 257f, CSM 2:
180; курсив добавлен)

Здесь Гассенди выделяет
две особенности методического сомнения — его универсальный и гиперболический
характер. В ответ Декарт замечает:

Вы говорите, что
одобряете мой проект по освобождению моего разума от предвзятых мнений; да и вообще
никто не может делать вид, что такой проект не следует одобрять. Но вы бы
предпочли, чтобы я сделал это, сделав «простое и краткое заявление», то есть
только поверхностно [5,c.209].

Очевидно, Декарт считает,
что универсальный и гиперболический характер методического сомнения
способствует его успеху. Дальнейшее обращение к архитектурной аналогии помогает
понять, почему.

Рассмотрим сначала
универсальный характер сомнения — необходимость «разрушить все полностью и
начать заново с самого начала». Дело не просто в том, чтобы применить сомнение
ко всем кандидатам на совершенное знание, но в том, чтобы применить сомнение
коллективно . Декарт предлагает следующую аналогию:

Предположим, у [человека]
есть корзина, полная яблок, и он, беспокоясь о том, что некоторые из яблок
гнилые, хочет вынести гнилые, чтобы предотвратить распространение гнили. Как бы
он поступил? Разве он не начал бы с того, что выбросил всю партию из корзины? И
не будет ли следующим шагом его взгляд на каждое яблоко по очереди, поднять и
положить обратно в корзину только те, которые он считает здоровыми, оставив
остальные? Точно так же те, кто никогда не философствовал правильно, имеют в
уме различные мнения, которые они начали накапливать с детства и которые,
следовательно, имеют основания полагать, что во многих случаях могут быть
ложными. Затем они пытаются отделить ложные убеждения от других, чтобы не
допустить заражения ими остальных и сделать все это неопределенным [10].

Лучший способ добиться
этого — сразу отказаться от всех своих убеждений, как если бы они были
неуверенными и ложными. Затем они могут по очереди пройтись по каждому
убеждению и повторно принять только те, которые они признают истинными и
несомненными.

То, что даже одна ложь
будет ошибочно рассматриваться как подлинный первый принцип — скажем, вера в
надежность органов чувств или в то , что древним авторитетам следует доверять,
— угрожает распространить ложь на другие верования в системе. Коллективное
сомнение помогает избежать подобных ошибок. Это гарантирует, что метод одобряет
только основные принципы кандидата, которые незыблемы сами по себе: он
исключает, что видимость незыблемости обязана логическим отношениям с другими
принципами, которые сами по себе не подвергаются сомнению.

Как гиперболический
характер методических сомнений может способствовать успеху метода?
Архитектурная аналогия снова полезна. Предположим, что архитектор бдительно
использует универсальные / коллективные сомнения. Предположим, далее, что она
пытается использовать бульдозеры в конструктивных целях. Тем не менее возникает
проблема. Насколько большой бульдозер она сможет использовать? Легкий бульдозер
может не отличить валун среднего размера от неподвижной скальной породы. В
обоих случаях земля казалась бы неподвижной. Декарт находит выход в том, чтобы
использовать не легкие, а сверхмощные инструменты для сноса — чем больше
бульдозер, тем лучше. Урок для эпистемического строителя ясен: чем более
гиперболизировано сомнение, тем лучше [1,c.328].

Метод сомнения Декарта
встречал многочисленные возражения — одни справедливые, другие — менее.
Представленный в терминах, используемых самим Декартом, этот метод, возможно,
менее ущербен, чем его репутация. Давайте рассмотрим некоторые из
распространенных возражений. Два таких возражения предлагаются в отрывке из
прагматика Пирса:

Мы не можем начинать с
полного сомнения. Мы должны начать со всех предрассудков, которые у нас есть,
когда мы приступаем к изучению философии. Эти предрассудки не должны быть
развеяны максимой [а именно, максимой о том, что философ «должен начинать с
всеобщего сомнения»], поскольку это вещи, которые нам не приходят в голову, и
могут быть подвергнуты сомнению. Следовательно, этот первоначальный скептицизм
будет простым самообманом, а не настоящим сомнением… Человек может, правда, в ходе
своих исследований найти причину сомневаться в том, что он начал с веры; но в
этом случае он сомневается, потому что у него есть для этого веская причина, а
не из-за картезианской максимы. Не будем сомневаться в философии в том, в чем
не сомневаемся сердцем. (1955, 228f)

Обратите внимание,
однако, что процедура медитаций не состоит в том, что всеобщее сомнение должно
проистекать просто из приверженности максиме; напротив, предполагается, что
сомнение проистекает из пристального внимания к положительным причинам для
сомнений — вспомните явное решение найти «хотя бы какую-то причину для
сомнений» в своих предыдущих мнениях. Декарт вводит скептические аргументы
именно в знак признания того, что нам нужны такие доводы [12]:

Я действительно сказал,
что было некоторая трудность изгнать из нашей веры все, что мы ранее принимали.
Одна из причин этого состоит в том, что прежде чем мы решим сомневаться, нам
нужна какая-то причина для сомнений; и вот почему в своей Первой медитации я
выдвинул основные причины сомнений. (Ответы 5, приложение, AT 9a: 204, CSM 2:
270)

Второе возражение связано
с упоминанием Пирса о «сомнениях в наших сердцах». Здесь мы должны различать
два вида сомнения с точки зрения двух способов, которыми сомнение может
победить знание. Некоторые сомнения имеют целью подорвать чьи-то убеждения или
убеждения — называйте эти сомнения «поражением веры ». Другие сомнения
направлены на то, чтобы подорвать чье-то оправдание (независимо от того,
подрывают ли они веру) — называйте эти сомнения « оправданием- поражением». То,
что Пирс называет «сомнением в наших сердцах», сильно наводит на мысль о
сомнении, побеждающем веру. Итак, прав ли Пирс в том, что только опровергающие
веру сомнения могут подорвать знание? Давние философские традиции признают, что
могут быть истины, в которые мы верим в своем сердце (как бы), но которых мы не
знаем.. Это один из намеченных уроков методического сомнения. Скептические
сценарии призваны помочь нам понять, что, хотя мы верим, что 2 + 3 = 5, верим,
что мы бодрствуем, и верим, что существует внешний мир, нам, тем не менее,
может не хватать совершенного знания. Как уже отмечалось, Декарт пишет о
сомнениях во внешнем мире, что «ни один здравомыслящий человек никогда серьезно
не сомневался» в таких вещах — замечание, возможно, лучше всего понять с точки
зрения опровергающего убеждения сомнения. Сомнений, опровергающих оправдание,
достаточно, чтобы подорвать совершенное знание, и это тот вид сомнения, который
выдвигается в Первой медитации [4,c.319].

Наконец, общее возражение
гласит, что универсальность сомнения подрывает метод сомнения самого , так как
, например, скептические гипотезы сами являются сомнительными. Декарт считает,
что здесь упускается суть метода, а именно: распространять сомнение на всех
кандидатов знания , но не на сами инструменты для основания знания. Как он
признает: «могут быть причины, которые достаточно сильны, чтобы заставить нас
сомневаться, даже если эти причины сами по себе сомнительны и, следовательно, не
должны быть сохранены позже». 2. Принцип сомнения в философии Сократа Жизнь Сократа объясняется
в беседе Платона и Ксенофонта, а также в театральных постановках Аристофана. С
точки зрения Платона, Сократ был сыном Софрониска и Фэнареты. Сократа не
считали красивым из-за своего роста и некрасивого лица. Однако он женился на
Ксантиппе, которая была моложе его, и позже они были благословлены тремя
сыновьями, а именно Лампроклом, Менексеном и Софрониском.

Некоторые источники,
такие как Тимон из Филиуса, объясняют, что Сократ был масоном, в то время как
другие утверждают, что он собирал доход со своих учеников. Платон также
утверждает, что Сократ был солдатом в Афинах [3,c.185].

Кроме того, Сократ
считается художником, создавшим статую трех граций в Акрополе; следовательно,
его источник дохода сбивает с толку. Сократ был полон решимости
проанализировать людей, которых жители Афин считали самыми современными людьми.
Он обнаружил, что они сильно отстают от того, чтобы получить такой статус в
обществе.

Люди, участвующие в этом
диалоге, имеют разные мнения и поэтому предпочитают задавать друг другу
вопросы, которые могут улучшить их критическое мышление. Декартово сомнение
уместно в этом подходе, потому что при критическом мышлении все, что вызывает
сомнения, можно опровергнуть.

Сократ поощрял
использование человеческих рассуждений, и именно эта жесткая перспектива
воспламенила людей, которые были против его мнения, с целью его устранения. Его
доктрины угрожали людям, убившим его, потому что они чувствовали, что он может
открыть умы афинян и тем самым положить конец их господству при принятии
решений в Афинах.

Философы, которые были
любознательны, как Сократ, подвергаются казням, потому что их вопросы не
устраивают большинство правительств. Метод Сократа выявляет факты, которые
формируют мышление людей, и создает вопросы, анализирующие соответствие этих
фактов другим идеям.

Сократ привлек других
жителей Афин к мозговому штурму после того, как старый друг совершил поездку к
оракулу в Дельфах и доказал, что Сократ был единственным человеком с
чрезвычайным пониманием. Опыт Сократа в критическом мышлении обязан его
небрежности. Он объясняет своим испытуемым, что, хотя они видят в нем самого
опытного человека, его реальная жизнь не предполагает этого.

Небрежность Сократа
помогла ему исправить свои ошибки, в отличие от других, которые думали, что они
всегда были правы. Его вопросы сбивали интеллектуалов с толку. Например, он
утверждал, что богатство не привлекает кротости, а скорее мягкость притягивает
богатство к человеку и стране. Он также объясняет, что жизнь без оценки бессмысленна
[6].

Метод Сократа в основном
применяется в юридических учреждениях, таких как юридическая школа. Педагоги в
этом секторе опрашивают своих учеников без правильной последовательности
вопросов, чтобы продемонстрировать свои знания по изучаемому предмету.

Дополнительные запросы
используются для улучшения понимания учащимся, и они требуют, чтобы учащийся
поддержал свой ответ, пока преподаватель не исчерпает свои вопросы. Эти запросы
можно использовать для анализа предыдущих ответов, данных учащимся. Это, в свою
очередь, заставляет ученика приобретать навыки мышления и устранять
неуверенность через картезианские сомнения.

На эту модель повлияло
убеждение Сократа в том, что в одном запросе больше результатов, следовательно,
необходимо определить другие возможные результаты. Предполагалось, что таким
образом студенты-юристы будут иметь преимущество в своей профессии, потому что
им не нужно будет запоминать возможные запросы и результаты. Если этот метод
применяется в типичном предшествующем суде, он может оправдать магистратов или
приговор судьи подкрепляется его совестью.

Сосредоточение внимания
на философии Сократа указывает на то, что его мысли всегда находились в
противоречии с мыслями его государственных деятелей. Например, во время
судебного разбирательства, где его обвинили в нарушении мыслительных
способностей афинской молодежи, он сказал коллегии судей, что их заботы были
сосредоточены на мирских вещах, а не на защите их душ. Его замечания вызвали
бурную реакцию.

Сократ также упомянул,
что качества выдающихся афинских людей не отражались в их сыновьях. Чтобы еще
больше подтвердить свой аргумент, он оценил качества военных генералов по
сравнению с качествами их сыновей и обнаружил, что они несовместимы.

Сократ считает, что он не
главный ум, но объясняет, что свои навыки критического мышления он приобрел у
своих наставников. Он также признает вклад двух женщин в его жизнь, которые
сформировали его таким, какой он есть. Большинство принципов Сократа было
объявлено парадоксом, потому что они противоречат здравому смыслу [13].

Первый принцип этих
парадоксов утверждает, что нет человека, желающего творить зло. Следующий
объясняет, что никто не совершает ошибки, оскорбляющей себя или других своими
знаниями. Это означает, что люди, которые оскорбляют других, никогда не
планируют этого делать, но ошибка случается по умолчанию. На этот аргумент
могут ссылаться преступники, которых обвиняют в нарушении прав других людей для
оправдания своих действий.

Вышеупомянутый парадокс
широко оспаривается, потому что ожидается, что все люди будут осуществлять
самоконтроль, поскольку каждый несет ответственность за свои действия, поэтому
все люди рассматриваются как независимые сущности. Сократ утверждал, что
неправильные поступки или ошибки были результатом неосознавания. Он не называл
себя самым обновленным человеком, но быстро продемонстрировал свои сильные
чувства к знаниям и принял эти сильные чувства как движущую силу своей
преданности знаниям. Он также сравнил человеческое невежество с осознанием
(Вернон).

Сократ утверждал, что
жизнь была бы лучше, если бы только люди уделяли первоочередное внимание
личному удовлетворению, а не мирским вещам. Он призывал других вступать в
ответственные отношения со своими товарищами, поскольку это был единственный
путь развития сообщества. Его аргументы были параллельны его образу жизни,
потому что, когда он был приговорен к смертной казни, он решил принять ее,
чтобы продемонстрировать свою преданность обществу.

Сократ подчеркивал
важность человеческой морали. Он выразил ответственную мораль как самый важный
элемент человеческой жизни, который нельзя сравнивать с материальными вещами.

Сократ утверждал, что
только человек с крайней осознанностью может управлять другими. Ему не
нравилась тогдашняя демократия Афин. Он предположил, что только философы могут
сформировать правильное правительство. Он был разочарован не только
правительством Афин, но и правительствами других государств, которые не
соответствовали его аргументам. Вышеупомянутые аргументы побудили
исследователей Сократа добиваться государственных постов, и, таким образом,
афинская демократия была насильственно отстранена от власти тридцатью тиранами,
среди которых были и родственники Сократа. Эти же студенты взяли на себя
руководство правительством [8,c.196].

Тридцать тиранов не оправдывали
ожиданий Сократа, поэтому лидерство тридцати тиранов воспринималось Сократом
хуже, чем демократия. Сократ, казалось, поощрял духовность. Сократ утверждал,
что осознанность усиливается памятью, потому что только тогда, когда человек
может соотноситься с предыдущими событиями, его можно объявить мудрым. Сократа
высоко ценят за его роль в продвижении образования. Таким образом, с
картезианским сомнением люди могут формировать свое мышление с целью улучшения
знаний.