Реферат на тему «Повседневность и быт человека индустриального общества: Россия и Европа.»

Содержание:

Введение. 3

1. Человек и техника: история и современность. Симбиоз
человека и   техники  5

2. Переход от традиционного к индустриальному обществу. 6

3. Советский быт как феномен индустриального общества. 13

4. Культура повседневности
индустриального общества. 16

Заключение. 18

Список использованной литературы.. 19

Введение:

Актуальность проблемы. В XIX веке европейское и российское
общество столкнулось с промышленной революцией, со стремительными изменениями в
сословной структуре общества. Все это не могло не сказаться на культуре, быте и
повседневности.

Индустриальное общество – тип общественного развития,
основанный на ускоряющемся изменении природной среды, форм общественных
отношений и самого человека. Стремительное развитие индустриального общества
обусловлено не только расширением сферы жизнедеятельности человека,
возникновением промышленного производства, но и перестройкой самих ее
оснований, радикальным изменением традиционалистских ценностей и жизненных
смыслов.

Если в традиционном обществе любые новшества
маскировались под традицию, то индустриальное общество провозглашает ценность
нового, не скованного регламентирующей традицией. Это способствовало
невиданному в истории развитию общественных производительных сил. В
индустриальном обществе тип социальности представлен вещными отношениями, где
преобладает накопленный капитал над живым трудом, а человек является носителем
труда. Отношения же в других сферах общества воспринимаются как
товарно-денежные.

Степень разработанности темы. Быт и повседневность
является одной из наиболее популярных областей современного гуманитарного знания,
при этом интерес ученых составляет не только исследование повседневности в
качестве относительно автономного «мира опыта» (А. Шюц), но и рассмотрение
взаимосвязи культуры повседневности с другими сферами общественной жизни. Говоря
о тех, кто оказал наибольшее влияние на определение особенностей культуры
повседневности, стоит назвать представителей французской школы «Анналов», в
особенности М. Блока, Ф. Броделя, Ж. Дюби, Ж. Ле Гоффа, Л. Февра. В России
проблемы повседневности развивали М.М. Бахтин, А.Ф. Лосев, Г.Г. Шпет, Л.Г.
Ионин.

Целью данной работы является анализ особенностей жизни
и быта, культуры повседневности индустриального общества Европы и России.

Дать характеристику индустриального общества Европы,
его быта и культуры.

В задачи работы входили следующие:

— дать
определение индустриальному обществу, его отличиям от традиционного
(аграрного);

— выявить
особенности перехода от традиционного общества к индустриальному;

— охарактеризовать
те изменения, которые произошли в России в период индустриализации;

— раскрыть
особенности европейского быта и культуры индустриального общества;

Соответственно поставленным цели и задачам структура
работы представлена введением, основной частью, включающей 4 раздела,
заключением и списком использованных источников.

Заключение:

По итогам проведенного анализа можно сформулировать
основные выводы.

Показана эволюция развития технологии и соответственно
процесса формирования «техносферы», т.е. замкнутой планетарной системы техники
и технологии, проанализированы особенности перехода от традиционному к
индустриальному обществу. Показано, что в современной философии реализуются
различные стратегии анализа феномена техники. Техника рассматривается в
качестве фактора социально-экономического развития, «прикладного
естествознания», специфической формы сознания и «среды жизнедеятельности
человека». Последнее направление представлена как наиболее перспективное, так
как открывает возможности для продуктивного переосмысления традиционных
философских вопросов о человеке, обществе, культуре. На первый план здесь
выходит проблема экзистенциального смысла техники. Речь идет о том, как влияет
техника на сущностные параметры человеческого существования (способы
самосознания, понимание пространства и времени, бытие человека перед лицом
смерти и т. д.). Сама постановка этой проблемы выводит за пределы инструменталистского
подхода, согласно которому техника является аксиологически нейтральным
средством человеческой деятельности.

Таким образом, повседневная культура – это условие
человеческой жизнедеятельности, организация и институционализация социальных
отношений, естественное «здесь» и «сейчас» бытие, в которое входит сложный
спектр потребностей и интересов индивида, мир его обычной (то есть по обычаю)
жизни, его житейский опыт, здравый смысл, в котором складываются ментальность и
«базовые» представления о мире.

Культура повседневности включает в себя универсализм и
единичность практик и переживаний, объективный и субъективный опыт,
общественный (социальный) и индивидуальный.

Фрагмент текста работы:

1. Человек и техника: история и современность. Симбиоз
человека и техники

Под традиционализмом, индустриализмом (Модерном),
постиндустриализмом (Постмодерном) понимаются не просто специфические
общественные отношения, но особые виды социальности с характерными
конфигурациями структуры общества и иерархией социальных подсистем и институтов
[17]. При этом в каждом из данных видов социальности создание и применение
технологий и технических средств имеет свою специфику. В этом контексте
интересным представляется процесс перехода от традиционного общества к обществу
Модерна как к обществу индустриальному. Именно потребности производства,
нацеленного не только на производство товаров для личного потребления, но и для
внешнего рынка способствовали развитию технологий и технических средств. При
этом поиске новых технологических решений в производстве, безусловно,
способствовал процессам технологизации социальных практик и созданию новых форм
жизнедеятельности субъектов, в совокупности с корректировкой условий функционирования
и содержания старых, устойчивых социальных отношений и институтов.

Наша цивилизация недаром называется некоторыми
философами и учеными «техногенной» [22, С. 70]. Значение для нее техники и
технологии трудно переоценить, причем, как в положительном отношении, когда
ученые и инженеры перечисляют бесконечные новые возможности и технологические
прорывы, так и с точки зрения негативных последствий, когда предпринимаются попытки
оценить постоянно возрастающие потенциальные и реальные «риски» технического
развития.

Техническое развитие – автономное самодвижение,
«техноценоз», где «одна техника порождает другую технику», одновременно
преобразуя и обусловливая социальную реальность [22].

Магическое понимание технологии задает ее развитие
только в рамках опыта (проб и ошибок): человек древнего мира запоминал лишь то,
что нравится или не нравится духам и богам (попробовали нечто – получилось,
значит, духу нравится, сделали иначе – не получилось, значит, не нравится). В
рамках инженерии развитие техники идет совершенно другим путем: как только в
естественных науках открывается и описывается новый природный процесс,
появляется возможность для изобретения нового механизма или машины, действующих
на основе научного знания (закона) этого процесса [7, С. 217].

Инженерная форма осознания привела к настоящему взрыву
технических изобретений, с этого момента техника стала развиваться
принципиально иначе и все ускоряющимися темпами [4]. Еще более поразительные
формы и скорости развития техники связаны с технологической концептуализацией,
которая является сущностной характеристикой понятия технологии.

Понятие «техника» охватывает и артефакты – орудия и
инструменты труда и любые искусственные устройства, созданные человеком и
используемые для преобразования окружающей среды (этим смыслом понятия техники
оперирует преимущественно философия техники), и система навыков, уровень
мастерства в реализации того или иного вида деятельности (этот смысл
преимущественно используется в философском анализе деятельности). Если техника
– это какие-то умения, то технология – это набор операций, которые выполняются
с помощью техник. 2. Переход от традиционного к индустриальному обществу

Социум как форма жизни не может сам себя произвольно
изменять. Но всякая форма жизни, в том числе социальная, когда-то
заканчивается, уступая место другим формам жизни. Действительно, в традиционном
обществе технологическое развитие происходило очень медленно. Но даже в данных
условиях многие уже известные технологические решения и механизмы фактически не
использовались. Связано это преимущественно со слабой экономической базой
традиционного общества в условиях господства натурального хозяйства.

Еще пятьдесят лет назад в советском
социально-гуманитарном знании считалось, что другим фактором, обуславливающим
слабое использование научно-технических достижений в средневековье, являлось
преследование деятельности ученых со стороны церковников. Безусловно, эпоха
средневековья практически во всем мире, а не только в Европе, представляет
собой время доминирования в обществе религиозных институтов. Всякая
интеллектуальная деятельность вне рамок теологического знания уже попадала под
подозрение. Это связано с тем, что средневековые ученые при создании своих
теорий могли воспользоваться учениями, чуждыми или непосредственно
конкурирующими с доктринами авраамистических религий и идеями ортодоксальных
богословов. Например, такими учениями были гностицизм и герметизм, причем
последний был фактическим базисом деятельности многих средневековых алхимиков и
астрологов [17]. Интересно, что некоторые из них попадали в опалу и
преследовались инквизицией как колдуны и приспешники темных сил, тогда как
другие занимали в церковной иерархии высокие посты. Например, Альберт Великий
(Альберт фон Больштедт), автор «Малого алхимического свода» [22], был епископом
германского города Регенсбурга. (Впрочем, по некоторым сведениям, он также был
близким родственником императора Священной Римской Империи).

Основными мировоззренческими истоками формирования
ценностей и ориентиров целеполагания в деятельности субъектов традиционного
общества являются религия и миф [5]. Поэтому неудивительно, что материальные и
человеческие ресурсы, энергия и технологические возможности цивилизаций
древности были преимущественно направлены на строительство религиозных
сооружений и храмовых комплексов. Так проявлялись сакральные ориентиры людей и
их религиозные представления и ценности. Величие и монументальность некоторых
из этих религиозных сооружений и комплексов поражает нас до сих пор.

Еще одной сферой разработки и применение технологий
явилось создание различного рода оружия и строительство фортификационных
сооружений. Стоит заметить, что в этом плане и в нашем
постмодернистско-постсовременном обществе мало что изменилось. Более того, во
всем мире военные бюджеты государств гораздо больше ассигнований на науку,
образование и здравоохранение.

Безусловно, в традиционном обществе технологические
навыки и решения также использовались в ходе повседневной хозяйственной
деятельности, особенно, при создании жизненно важных ирригационных сооружений и
при строительстве дорог, некоторые из которых существуют до сих пор (Via Appia
− Аппиева общественная дорога в Италии существует со времен Римской империи).
Все же в традиционном обществе применение материальных технологий и применение
определенных техник и технологий в рамках материально-производственных практик
натурального хозяйства средневековой цивилизации Запада, как показал
французский исследователь-медиевист Жак Ле Гофф, очень часто было проблематичным
в силу определенных социокультурных установок [17].

Фактически в традиционном обществе развивались те
социальные технологии, которые были востребованы не только в рамках практик
управления обществом, регламентирования и регулирования духовной деятельности и
заботе о здоровье и гигиене населения [1]. Поэтому самыми известными
интеллектуалами средневековья являются юристы, богословы-теологи и врачи.

Следует обратить внимание, что если Запад достиг
успехов в развитии юриспруденции, то на Востоке особо успешно развивалась
медицина. Действительно, рецепции римского права позволили европейским
средневековым правоведам не только сохранить накопленный опыт римской
юриспруденции, но и решать достаточно сложные проблемы при принятии судебных
решений в условии порядков и сложной политической ситуации феодальной
раздробленности и существования лестницы сеньоров и вассалов [15]. Кроме того,
они развивали идею естественного права (Фома Аквинский, Иоанн Солсберийский),
которая затем была использована в эпоху Модерн при создании теории
общественного договора как фактического манифеста нарождающегося буржуазного
общества.

В условиях, когда народы Европы вступили на новый
рискованный и неизведанный еще в истории путь социокультурного развития и
создания буржуазного производства, они получили целый спектр проблем, которые
надо было достаточно срочно (по историческим меркам) решать. Поэтому несмотря
на процессы реформации в Европе, сопровождающиеся религиозным войнам и
конфликтами между католиками и протестантами, нарастал процесс рационализации
общественной жизни. Вместе с тем, наука постепенно превращалась из процесса
удовлетворения личного интереса ученого к специфике явлений окружающего мира в
мощную производительную силу. Но особенно следует указать на то обстоятельство,
что экспансия европейских держав и последующая колонизация привела к расширению
рынков товаров, что привело к и укреплению буржуазных отношений и перестройке
процессов производства.

В условиях перехода к обществу Модерна наблюдается
бурное развитие техники, когда появляющиеся индустриальные и социальные
технологии, в свою очередь, способствуют новым рискам и новым опасностям и
угрозам. Среди новых социальных технологий следует указать на банковскую
деятельность, которая отличается от традиционного ростовщичества
преимущественно тем, то деньги ссудились не для удовлетворения потребностей
феодальных вельмож, а прежде всего для развития производства, то есть кредиты
представляли собой капитал, инвестиции, столь необходимые внедрения новых
производственных технологий. Таким образом, анализ развития технологий в
процессе перехода от традиционного общества к обществу Модерна показывает
ведущую роль социальных технологий как в процессе развития общества, так и в
процессе становления индустриального типа социальности. При этом очевидно, что
внедрение новых технологических решений и развитие производственных технологий
всегда требует инвестиций в виде финансового капитала и человеческих ресурсов,
которых в традиционном обществе часто не достает.

В индустриальном обществе ресурсы, столь необходимые
для технико-технологического развития, стали более доступны прежде всего в силу
расширения возможностей нарождающегося буржуазного общества.  Человек не может по своей воле перестать
мыслить и действовать «технично», отказаться от техники (или же ограничить ее
«использование») и вернуться к дотехническому способу существования. Техника –
это судьба человека, неизбежная данность, вне которой он немыслим [17].

Техника не столько удовлетворяет потребности, сколько
производит и организует спрос. Техника в определенном смысле есть способ
организации и воспроизводства самого человека как потребителя. Способ современного
человеческого существования предполагает не только рост производства, но соответственно
и постоянный рост потребления. Человек технической эпохи выступает по
преимуществу – человек потребляющий, но это – признак не богатства, а оскудения. 3.
Особенности быта и повседневности европейца XIX века

В XIX столетии начинаются стремительные изменения в
жизни обитателей стран Европы. Ломаются прежние традиции и устои, общество
столкнулось со стремительными переменами в жизни, появляется новый способ
существования и общественного устройства. Посредством индустриализации и
урбанизации изменилась социальная структура стран Европы: а именно, речь идет о
делении всего общества на классы: буржуазия, которая имела средства
производства, а также пролетарии, которыми продавалась собственная рабочая
сила.

Рабочий класс находился в достаточно сложном
экономическом и социальном положении: здесь важно сказать о длительном рабочем
дне 14-16 часов, низком уровне жизни, колоссальной безработице, широком
использовании более дешевого детского и женского труда.
Рабочие, конечно же, были не согласны с такими тяжелыми условиями, требовались
социальные реформы. Соответственно, жизнь индустриального общества в Европе
далеко не была спокойной и размеренной.

Но все же, в какой-то степени жизнь индустриального
общества обрела больший комфорт, что связано с научными и техническими
открытиями, ставшими причиной изменения образа жизни людей, конец века
ознаменовался изобретением парохода, автомобиля; состоялось открытие и
изобретение телеграфа, телефона, газового и электрического освещения, радио,
фонографа и граммофона, фотографии и кинематографа. Постоянно осуществлялись
новые и новые изобретения, старые отрасли промышленности модернизировались.
Численность населения городов увеличивалась, шел процесс урбанизации.

Конечно же, вследствие промышленной революции
изменились требования к человеку. Появляется новый идеал человека нового
общества – он является фабрикантом или рабочим, который возлагает надежды на
собственные силы, постоянно работает ради достижения лучшего и светлого
будущего. Часто люди работали в выходные и праздники, то есть, такую жизнь
можно назвать существованием на износ.

В XIX в. Европейское общество столкнулось с процессом
секуляризации жизни, т.е. освобождением от власти и религии. Важнейшая роль в
этом процессе была сыграна наукой, поскольку научное мировоззрение резко
расходилось с религиозным мировосприятием.

Свобода вероисповедания, процесс отделения церкви от
государства, ликвидация церковной цензуры привели к тому, что сформировалась
новая ситуация в культуре и сознании общества. Секуляризация была также вызвана
совершенствованием системы образования.

В XIX веке культурное восприятие мира становится более
сложным и множественным. Важно также сказать о большом влиянии крупных
художественных систем века – романтизма и реализма – на специфику и
формирование внутреннего мира жителей Европы. Во внешнем виде это нашло
проявление в стремлении к индивидуализации (хотя наряду с ней существуют и
признаки некоторой стандартизации, нарастающей от десятилетия к десятилетию), с
реализмом – в частности, речь идет о тяге к естественности, отказе от пудренных
париков, мушек, грима.

В XIX веке в Европе начинает развиваться модная индустрия,
что выразилось в появлении в Париже феномена высокой моды. Произведения этих
мастеров отличались высочайшим мастерством изготовления и художественной
ценностью.

В своем поведении и внешнем виде европейцы XIX века стремились к показному принятию
правил светской и деловой жизни и нежеланию допускать даже близких людей, своих
родственников, детей, друзей, а тем более чужих, слуг и т. д., в собственный
внутренний мир.

В этот период также происходит усложнение системы
нанесения взаимных визитов, которые имели четкую регламентацию в плане значения
и времени. Стали распространяться визитные карточки, причем многие страницы
тогдашних руководств по этикету были заполнены правилами: как оформлять и
посылать карточки, как выразить соболезнования, как нанести формальный визит и
т.п.

Также строго регламентировались правила приема гостей,
застольные манеры, одежда для определенных случаев, ритуалы приветствия и темы
бесед. Лишь благодаря неукоснительному выполнению всех этих правил человек мог
быть принят в свой круг. Конечно же, манеры аристократии и буржуазии
отличались, но все же, этикет присутствовал на всех уровнях, ему следовало
соблюдать, если ты хотел выступать как уважаемый и полноправный член общества и
своего сословия.

Также в XIX веке появляется интерес к начальному образованию и
культуре детства. Появляются новые типы школ, закладываются основы дошкольного
воспитания и образования. Население становится более «спортивным». XIX век – это формирование нового идеала
спортивного человека, следящего за своим здоровьем. Спорту было суждено занять
основное место среди развлечений общества: процветал велосипедный спорт, летом
– теннис, зимой – катание на санях, лыжах и т.д., в ограниченном размере
катание на коньках. Особенно популярным становится плавание. 4. Советский быт как феномен индустриального общества

Феномен советского бытия в современном гуманитарном
знании занимает особое место: пройдя сложный путь от декларации и доминирования
концепта «советский» через отрицание и наделение его негативными коннотациями к
двойственному восприятию (ностальгия, критический анализ, реконструкция,
обличение), советское бытие стало неотъемлемой частью как мирового
историко-культурного процесса, так и философского дискурса мировой культуры.

Феномен советского бытия, как отметил Г. Л.
Тульчинский, возник не на пустом месте. Более того, он во многом является
продолжением и развитием ряда особенностей российской культуры, ее
ценностно-нормативного (смыслового) содержания, динамики политической культуры
[19]. Анализ особенностей экономической и политической истории, мифологии и
фольклора, русского православия (канона и обыденной религиозности), философии,
художественной культуры, дискурса обыденного общения, впечатлений
путешественников позволяет говорить о нескольких ключевых комплексах,
ориентирующих отношение к миру, другим людям, самому себе.

Эти комплексы опираются на следующие концепты.
Во-первых, на правду как справедливость, нравственный максимализм – готовность
нравственной личности пострадать за правду. При этом «благодать выше закона»,
«главное, чтобы человек был хороший». Во-вторых, на творчество и связанное с
ним чудо. В славянской мифологии нет культурного героя, научившегося труду, а в
русской поэзии нет титульного поэта, воспевшего труд. В отличие от
систематического труда, не способного обеспечить лучшую жизнь, ценностью
является творчество – единовременный акт сродни чуду творения усилием воли,
сразу, из ничего. В-третьих, на эсхатологизм. Этот мир и его проявления
(здоровье, труд, собственность, своя и чужая жизнь, право как их гарантия) –
юдоль страдания, нравственного испытания и предуготовления к жизни «иной».
Отсюда постоянный российский спор с историей. В-четвертых, на всеединство.
Личностная индивидуальность выступает элементом, средством реализации и
воплощения общности («всеединства», «соборности», «симфонической личности»,
«всяк за всех в ответе» и т. п.). В-пятых, на бинарность «Истина и красота». От
выбора религии Владимиром до восторженного слогана «поэт в России – больше чем
поэт» тождество истины и красоты породило эстетизм в российской историософии,
когда в истории ищется особая законченная сюжетность. По мнению философа, эти
смысловые комплексы дополняют и подкрепляют друг друга, образуя удивительно
целостное смысловое пространство с очень напряженным нравственным чувством, что
выражается в глубоко противоречивом отношении власти и народа [19].

Народ в обыденном и литературном дискурсе фигурирует
как носитель нравственных начал, но – не хозяин собственной жизни. Он активен
«в ответ» на действие внешних ему сил, включая, как ни удивительно, власть, для
которой народ – материал и средство реализации властной воли. Власть чужда народу
и, одновременно, непререкаемо сакральна, предмет искреннего поклонения. Особая нравственная
почва оказалась чрезвычайно благодатной для восприятия и освоения идеи
коммунизма, представления об обществе, построение которого требует высочайшего
напряжения нравственных и физических сил, личного самоотвержения и
самопожертвования, с инструменталистским отношением к закону.

Советское бытие – это уникальный тип бытия, который
характеризовался трансформацией культурных оснований общества как на уровне
конструированных властью образов (имиджей), в основе которых утверждались
советские ценности и представления о коммунистических идеалах, так и на уровне
архетипических оснований, свойственных социуму на протяжении длительного
исторического периода. Новые культурные формы, новая система знаков и символов
революционной эпохи определяли специфику изменений в разных сферах, в том числе
в религиозных доминантах российской цивилизации, которые после 1917 г.
подверглись серьезной трансформации, но остались важными императивами, во
многом определяя специфику советского бытия. Марксистская система ценностей,
оказавшаяся в основании советского бытия, стала своеобразной религией без Бога.
Обладая стройностью, универсальностью, ценностями, основанными на равенстве,
справедливости, коллективизме, ясностью целей, «великой миссией» (создание
идеального справедливого общества/рая на земле), новая идеология стала
своеобразным «перевертышем» христианского мировоззрения. После распада того,
что принято называть «советской империей», вновь происходит сциентизация
советской культуры в жестко заданных идеологических формах и цивилизационного
содержания, укоренного в религиозных представлениях [8].  Это можно наблюдать на всех уровнях бытия:
восприятие власти и советских лидеров, понимание мессианских задач власти и
общества, укрепление представления о советском народе – носителе
коммунистической истины, усиление представлений о народовластии. Под влиянием
новых культурных форм цивилизационные начала трансформировались как на
макроуровне (идеология), так и на микроуровне (повседневные практики всех
сторон жизни).

Эксперименты по организации городской среды, жилища и
частного пространства, характерные для первых лет советской власти
[Александрова, 2008], базировались как на идеологических принципах нового
строя, так и на актуальных в европейской практике градостроительных концепциях
(«города-сада», зонирования территории), отвечая как минимум двум задачам:
формирования «нового человека» и решения назревших еще в дореволюционной России
урбанизационных проблем. В связи с этим социокультурный опыт первого
десятилетия советской власти отличается как от повседневности Российской
Империи [1], так и от «классического» образа советской повседневности.
Происходит разрушение сложившейся иерархии городского пространства и изменение
транслируемого массовой культурой образа города, трансформация границ частной
жизни, появление новых норм и практик повседневности.

Для изучения советского бытия немаловажно увидеть
апробацию новых типов жилища (дом-коммуна, соцгородок), попытки реализации
идеологических лозунгов о «новом быте», которые на практике сочетались со
стихийными попытками решать насущные бытовые проблемы жителей молодого
государства, что привело к закреплению в советской практике таких специфических
феноменов, как «коммуналка» и «коммунальный быт».

5. Культура повседневности
индустриального общества

В большинстве дефиниций под культурой повседневности
понимают микросреду человека, состояние которой обеспечивает его жизненные
потребности, прежде всего витальные.

Как показывают разноплановые исследования феномена
повседневности, к ней можно и необходимо отнести широкую сферу социального
опыта, включающую быт и первичную социализацию в семье, на улице и
производстве; поддержание жилища; первичные приобретение и потребление товаров;
общение с соседями, друзьями, знакомыми и т.п. Сфера повседневной культуры
регулируется через традиции, обычаи и нормы как сложившиеся стереотипы
поведения, поддерживаемые в силу привычки.

Одну из детальных характеристик повседневности
предложил ученик Э. Гуссерля Альфред Шюц, австрийский философ и социолог,
который вслед за учителем прорабатывал понятие «жизненный мир», раскрывая его
не как философскую конструкцию, а как мир повседневности. Это, по Шюцу, мир
человеческой непосредственности, чувств, стремлений, желаний, воспоминаний о
прошлом и предвосхищения будущего, позволяющий на основе здравого смысла жить и
вступать в общение с другими людьми, понимать окружение [12].

Исследователи выделяют традиционную и современную
повседневность, а саму повседневную жизнь трактуют как «процесс
жизнедеятельности индивидов, развертывающийся в привычных общеизвестных ситуациях
на базе самоочевидных ожиданий, в котором социальные взаимодействия строятся на
предпосылке единообразия восприятия ситуаций взаимодействия всеми его
участниками» [22].

Не стоит забывать, что повседневность отражается в
ментальных структурах индивидов, являющихся членами определенной этнической
группы, и выступает основой национальной картины мира. На формирование личности
оказывает влияние такой психокультурный механизм, как отождествление субъекта с
его окружением, в котором воплощаются идеальные духовно-нравственные качества
для индивида. Повседневная культура, воспроизводя определенную систему
ценностей, выступает условием для самоидентификации личности и становится
основой для духовного развития индивид.

Данный специфический статус культуры повседневности
позволяет ей особенно ярко демонстрировать общее и особенное в этнокультурах,
обозначая основные узлы противоречий, связанные, с одной стороны, с тенденциями
к унификации и нивелированию конкретных культур, а с другой – к подчеркиванию
уникальности и неповторимости культурного опыта.

Феномен культуры повседневности может способствовать
формированию механизмов понимания, адекватного восприятия, принятия другого,
иной культуры, чужой реальности, поскольку именно повседневность ставит
различный культурный опыт в равные условия, что создает почву для эффективного
межкультурного диалога и преодоления кризиса этноидентичности. В современном
мире это как никогда актуально.

Содержание:

Введение 2

1. Жизнь и быт человека индустриального общества в России 3

2. Жизнь и быт человека индустриального общества в Европе 13

Заключение 16

Список литературы 17

Введение:

Эволюция человеческого общества во все времена обуславливала появление новых форм человеческого быта. Новое время охарактеризовалось стремительным развитием технологий и многочисленными изменениями в жизни людей. Сферы жизнедеятельности человека расширяются, появляется производство и новые виды транспорта и сообщения между людьми. Меняются жизненные ценности и ориентиры. Этот этап истории очень интересен для изучения, так как именно в Новое время зарождается образ современного общества.

Цель данной работы — изучить повседневность и быт человека индустриального общества.

Для выполнения этой цели были поставлены следующие задачи:

— изучить образ жизни человека индустриального общества в Европе

— изучить образ жизни человека индустриального общества в России

Труд и материалистические отношение в индустриальном обществе выходят на первый план и занимают доминирующую позицию. Влияние церкви уменьшается в то время, как обороты набирает общество просвящения.

В данной работе использованы работы таких авторов, как: Георгиева Т.С., Гэлбрэйт Дж.К., Дорожкина Н., Колесникова Т.С., Ранчина Н.А., и других.

Заключение:

В индустриальном обществе тип социальности представлен вещными отношениями, где преобладает накопленный капитал над живым трудом, а человек является носителем труда. Отношения же в других сферах общества воспринимаются как товарно-денежные. В связи с очень быстрым развитием общества, технологий, различных знаний очень часто современный человек решает вопрос, на каком уровне развития сейчас находится человек и общество. Ведь развитие общества определяется наименьшим образом технологиями, наибольшим мироощущением. И если использовать всю мощь инноваций для того, чтобы уничтожать природу, тогда нельзя вести речь о постиндустриальном обществе.

В наше время в постиндустриальном обществе нет веры во всесилие науки. Можно сказать, что отчасти это связано с тем, что человечество столкнулось с негативными последствиями собственной деятельности. По этой причине на первый план выступают «экологические ценности», причем не только бережное отношение к природе, но и внимательное отношение к равновесию и гармонии, необходимых для адекватного развития общества. Общество, на какой стадии развития оно бы не находилось, это не статичная система. Это прогрессивно развивающееся надындивидуальное объединение людей, которому присущи социальная дифференциация и разделение труда. Для него свойственна интегративность, автономность и универсальность.

Фрагмент текста работы:

1. Жизнь и быт человека индустриального общества в России

Индустриальная эпоха ознаменовалась плотным сближением России со странами Западной Европы, однако Россия не утратила своей уникальности в вопросах быта. Для того чтобы лучше понять тенденции Нового времени в России рассмотрим жизнь и быт разных сословий людей, населяющих ее.

Жизнь и быт дворянской семьи.

В российском обществе, особенно в семьях дворянства взаимоотношения строились особенным образом. Такая семья отличалась ярко выраженной патриархальностью и традиционностью. Стоит отметить что существовал свод негласных правил, который предписывал членам дворянских семей вести себя особым образом. Отец — глава семейства, отвечал за социальные контакты семьи и за ее статус в обществе. Женщина же отвечала за внутреннее устройство семейной жизни. Отец, будучи главой семейства, всегда находился в некотором отдалении от него, было принято иметь свой изолированный кабинет. Детей воспитывали в строгости и предъявляли к ним высокие требования в соответствии с дворянской честью.

Зачастую в состав семьи входили все люди, живущие под одной крышей за исключением слуг. Все социальные процессы были гендерно обусловлены. Женщины назначали встречи днем, а мужчины вечером, учитель был всегда одного пола с учащимся, а вдовец не мог воспитывать дочь самостоятельно.

Так как смертность в детском возрасте была достаточно частым явлением, дети до семи лет отдавались на воспитание няни, и только после их начинали действительно воспитывать. Мальчиков, как защитников Отечества, а девочек, как прилежных домохозяек. После семи лет ребенок считался взрослым, мог присутствовать при разговорах взрослых, и даже принимать в них участие, читать книги.

Девочки воспитывались и опекались матерью и гувернантками, когда они выходили в общество, их уже рассматривали как потенциальных невест.

Супруги в обществе воспринимались как отдельные личности, у них зачастую был различный круг общения, понятия “общее имущество” не существовало. Но жена всегда служила мужу в браке. Главной задачей женщины становилось рождение детей. Мать не кормила ребенка, до семи лет он находился на попечении няни и кормилицы. После семи, отец подбирал для сына дядьку и учителя, выбирал ему карьеру, но был так же далек и недосягаем для ребенка.

Из документа (Воспоминания об адмирале Николае Семеновиче Мордвинове и о семействе его. Записки дочери):

“Родители вели нас так, что не только не наказывали, даже и не бранили, но воля их всегда была для нас священна. Отец наш не любил, чтобы дети ссорились, и, когда услышит между нами какой-нибудь спор, то, не отвлекаясь от своего занятия, скажет только: «Le plus sage sede» (Самый умный уступает) − и у нас все умолкнет.”

Учитель воспитывал манеры ребенка, и обучал его, но не входил в близкий круг для ребенка, так как номинально находился на положении слуги. Воспитатель повсюду следовал за ребенком. Дворянину полагалось выказывать высокую нравственность, и быть образцом моральных устоев: «Кому много дано, с того много и спросится». Идеал дворянина — быть честным, мужественным, храбрым, смелым, сильным и образованным.

Для соответствия подобным идеалам, дети много тренировались, ездили верхом наравне со взрослыми, учились плавать ,занимались греблей и фехтованием. В Царскосельском лицее — месте обучения Пушкина, юные дворяне вставали в 7 утра, ели простую и полезную пищу, выходили для прогулки в любую погоду. Также в обязательную программу обучения входили “гимнастические упражднения” .