Реферат на тему Основания и характерные черты реформ 17 века в Русской Православной Церкви

Содержание:

Содержание.

Введение:

Глава I. Предпосылки к проведению литургической
реформы

1.1 Культурно-исторический и геополитический контекст реформы

Профессор Н. Ф. Каптерев,
объяснивший причины "изменения взгляда русских на относительное бытие греческого
и русского благочестия", сказал: "влияние Византии на православный мир.
именно на нем был основан культурный центр для всех православных народов Востока,
откуда происходили наука, образование, самые высокие и совершенные формы церковной
и общественной жизни и т. д. прийти к вам. в этом отношении ничто не было похоже
на старую Византию, вы не знали, что такое наука и наука, у вас не было школы и
людей, получивших правильное научное образование; Весь их образовательный капитал
состоял из не особенно богатого и разнообразного наследия, которое русские получали
в разное время посредственно или непосредственно от греков, ничего к этому не прибавляя.
Поэтому естественно, что господство и господство Москвы в православном мире могло
быть только чисто внешним и весьма условным. »[1]

Так, н. ф. Каптерев пишет,
что «в конце 1640-х годов Арсений (Суханов) со двора Афонского монастыря в Молдавии
доложил царю и Московскому Патриарху о сожжении книг Московской печати (и некоторых
других славянских книг) как еретических, более того, Патриарх Иерусалимский Паисий,
расследовавший этот инцидент и не одобрявший поступок Афона, тем не менее высказался
в том смысле, что именно московские книги допускают ошибки в своих чинах и обрядах.

В XVII веке. особенно оживлены
отношения с Востоком. <… Греческий философ постепенно становится все более
и более приверженцем общества, а само правительство становится все более и более
искренним. Сам царь Алексей Михайлович был убежденным грекофилом. <… В обширной
переписке с восточными патриархами цель Алексея Михайловича высказывается очень
ясно — привести Русскую Церковь в полное единство с греческой. Политические взгляды
царя Алексея, его представление о себе как о наследнике Византии, Божьем представителе
на земле, защитнике всего Православия, который может освободить христиан от турок
и стать царем в Константинополе, также заставили его стремиться к тождеству русских
и греческих верований. Король поддержал его планы с востока. Когда он прибыл в Москву
в 1649 году, патриарх Паисий, на приеме у царя, прямо выразил желание, чтобы Алексей
Михайлович стал царем в Константинополе: «да будеши новый Моисей, да освободи нас
из плена».

Реформа была поставлена на
принципиально новую и более широкую основу: идея греческих сил состояла в том, чтобы
привести русскую церковную практику в полное соответствие с греческой. Подобные
идеи вдохновляли бывшего царя и патриарха, находившегося в Москве в 1653 году Вселенского
Патриарха Афанасия III Пателлария, принимавшего непосредственное участие в отправлении
правосудия. »

Еще одним важным геополитическим
фактором реформирования московского правительства стало присоединение Малороссии,
находящейся в церковной юрисдикции Вселенского Престола, к российскому государству:
«Малороссия» отделилась от Польши, ее царь признал Алексея Михайловича и вошла в
состав Московского государства как его неотделимая часть.

Но в Московском православии
русинов, как и православие греков того времени, вызывают сильные сомнения, потому
что единственное, что церковно-обрядовая практика «сходиться» и отличается от Московской.

Заключение:

В исторической и богословской
науке (XIX — н. XX веков) принято говорить при анализе причин раскола от так называемой
"обрядоверии" противников литургической реформы: увеличение внимания на
внешнюю составляющую обряда. Так, митрополит Макарий (Булгаков) в своей истории
Русской Церкви отмечает: «русские были не знакомы в своем недостатке образования
и неразвиты высокими догмами своей православной веры. Они знали ее преимущественно
в ее обрядах и во всем том, что составляет ее внешнюю , видимую сторону, как будто
бы она была для всех тактильно, и на этой стороне веры фокусировать эта страстная
привязанность к ней».[1] [3]. Такие
взгляды долгое время доминировали в изучении церковной схизмы и существуют и по
сей день в общественном и церковном сознании. Однако тщательный анализ показывает,
что «обрядоверие» на самом деле представляет собой повышенное внимание не к «внешней»,
а к внутренней, смысловой стороне литургического текста, устанавливающей границы
литургических изменений. Возможно, что потенциал для смысловых преобразований в
результате изменений в литургическом тексте вместе с отношением к служению как основному
каналу религиозного вещания, дальнейшими попытками литургических изменений и реформированием
«границ» патриарх Никон стал единственным такого масштаба в истории Русской Церкви.

Таким образом, текст Никона
очень серьезно меняет концепции и идеи, которые он формулирует в отношении религиозной
антропологии. Как мы видели, основой изменений является новое видение священной
истории, связанное с переходом от переживания к пониманию Евангелия и событий Ветхого
Завета.

 Именно это вызывает новое видение человеческого
спасения и переход от присутствия конкретного человека с его грехами перед Богом
к присутствию "лица христиан" (мирян), "представителя" священства
или монашества вообще . В обоих случаях верующего просят достичь уровня общего понимания
себя как христианина. Не менее серьезным нововведением реформы можно считать изменение
отношения к обряду, которое также можно рассматривать как прямое следствие отхода
от экзистенциального опыта событий Священной истории, когда важна была каждая деталь
и каждый сюжет. и переход к более «дистанцированному» пониманию. В области литургического
текста эта позиция реформаторов выражалась в сокращении описаний деяний священников
и верующих, что вызывало непонимание со стороны священнослужителей (например, о
"запрете" ношения креста, который в действительности был лишь сокращением
подробного описания облачений крещаемого человека). Можно предположить, что под
влиянием текста в светской жизни не должны происходить менее серьезные изменения
— это своего рода "освобождение" человека от религиозного ритуала как
руководства в жизни, что не только в рамках типичного периода секуляризации культуры,
но и с учетом преобладающего влияния текста на религиозное сознание могло дополнительно
спровоцировать такую секуляризацию. Таким образом, литургическая реформа патриарха
Никона существенно изменила антропологические аспекты не только религиозного сознания,
но и культуры в целом.

Весьма объясненный принцип
исправления — новый перевод в точной грамматике в соответствии с первоначальным
греческим языком-свидетельствует уже об определенных идеологических позициях реформаторов,
не воспринимавших текст так остро, как их оппоненты. Конечно, новое отношение к
тексту могло проявиться в реформе. Важнейшим "нововведением" можно считать
новую концепцию времени. В священном тексте это понятие степени близости рассматриваемых
событий. В результате ряда грамматических и синонимических изменений эти события
(Ветхий Завет и Новый Завет) постепенно воспринимаются как "известные"
факты и уже не ощущаются остро. Эта позиция также влечет за собой ряд изменений
в понимании божественного и в отношении к нему. "Слишком" эмоциональные
определения, мотивы страха, ужаса и благоговения удаляются из свойств божественного.
Божья любовь и прощение подчеркиваются. Из молитвенного адреса вытекает эмоциональность,
которая упрощается, но становится более личной и прямой (например, повторяемое изменение
«твоего» вместо «моего» по отношению к Богу). Соответственно, возникают новые идеи
о роли человека в «Священном диалоге».

Фрагмент текста работы:

Глава I. Предпосылки к проведению литургической
реформы

1.1 Культурно-исторический и геополитический контекст реформы

Профессор Н. Ф. Каптерев,
объяснивший причины "изменения взгляда русских на относительное бытие греческого
и русского благочестия", сказал: "влияние Византии на православный мир.
именно на нем был основан культурный центр для всех православных народов Востока,
откуда происходили наука, образование, самые высокие и совершенные формы церковной
и общественной жизни и т. д. прийти к вам. в этом отношении ничто не было похоже
на старую Византию, вы не знали, что такое наука и наука, у вас не было школы и
людей, получивших правильное научное образование; Весь их образовательный капитал
состоял из не особенно богатого и разнообразного наследия, которое русские получали
в разное время посредственно или непосредственно от греков, ничего к этому не прибавляя.
Поэтому естественно, что господство и господство Москвы в православном мире могло
быть только чисто внешним и весьма условным. »[1]

Так, н. ф. Каптерев пишет,
что «в конце 1640-х годов Арсений (Суханов) со двора Афонского монастыря в Молдавии
доложил царю и Московскому Патриарху о сожжении книг Московской печати (и некоторых
других славянских книг) как еретических, более того, Патриарх Иерусалимский Паисий,
расследовавший этот инцидент и не одобрявший поступок Афона, тем не менее высказался
в том смысле, что именно московские книги допускают ошибки в своих чинах и обрядах.

В XVII веке. особенно оживлены
отношения с Востоком. <… Греческий философ постепенно становится все более
и более приверженцем общества, а само правительство становится все более и более
искренним. Сам царь Алексей Михайлович был убежденным грекофилом. <… В обширной
переписке с восточными патриархами цель Алексея Михайловича высказывается очень
ясно — привести Русскую Церковь в полное единство с греческой. Политические взгляды
царя Алексея, его представление о себе как о наследнике Византии, Божьем представителе
на земле, защитнике всего Православия, который может освободить христиан от турок
и стать царем в Константинополе, также заставили его стремиться к тождеству русских
и греческих верований. Король поддержал его планы с востока. Когда он прибыл в Москву
в 1649 году, патриарх Паисий, на приеме у царя, прямо выразил желание, чтобы Алексей
Михайлович стал царем в Константинополе: «да будеши новый Моисей, да освободи нас
из плена».

Реформа была поставлена на
принципиально новую и более широкую основу: идея греческих сил состояла в том, чтобы
привести русскую церковную практику в полное соответствие с греческой. Подобные
идеи вдохновляли бывшего царя и патриарха, находившегося в Москве в 1653 году Вселенского
Патриарха Афанасия III Пателлария, принимавшего непосредственное участие в отправлении
правосудия. »

Еще одним важным геополитическим
фактором реформирования московского правительства стало присоединение Малороссии,
находящейся в церковной юрисдикции Вселенского Престола, к российскому государству:
«Малороссия» отделилась от Польши, ее царь признал Алексея Михайловича и вошла в
состав Московского государства как его неотделимая часть.

Но в Московском православии
русинов, как и православие греков того времени, вызывают сильные сомнения, потому
что единственное, что церковно-обрядовая практика «сходиться» и отличается от Московской.