Реферат на тему Насилие в истории

Содержание:

Введение. 3

1. Постановка проблемы. Происхождение насилия и его роль в
жизни общества. Критика Ф. Энгельсом Дюринга. 4

2. Виды насилия: скрытое и открытое. 9

3. Масштабы и формы проявления насилия: экономическое,
социальное, политическое, правовое, духовное. 12

4. Осмысление насилия через нравственно-политический
аспект. 16

Заключение. 22

Список использованной литературы.. 23

Введение:

Насилие и агрессия,
возможности их сдерживания, факторы, влияющие на их возникновение, являются
одной из важнейших проблем, которые находятся в центре внимания философов. XX
век был веком проявления несомненного насилия, две мировые войны, огромное количество
локальных конфликтов, «холодная война» двух сверхдержав. В тоже время это был период
формирования ненасилия в качестве моральной идеи, а также превращение ненасилия  в действенный принцип различных
социально-политических движений. Казалось, 
XXI  век  должен 
был  стать  веком, 
когда  ненасилие должно было стать
ведущей идеей и получить широкое распространение в мире, но как следует из
происходящих событий на Ближнем Востоке, Украине и в Африке, пока ничего не
изменилось.

Насилие  всегда 
сопровождало  повседневную  жизнь 
человека  во  все времена, 
оно является  неотъемлемой  частью 
существования  и  развития общества. С началом информационной
эры исследователи из самых различных областей, таких как психология,
социология, философия и т.д. стали замечать значительный рост насилия.

Цель исследования:
изучить насилие в истории.

Объект исследования:
насилие. Предмет исследования:
насилие в истории.

Для достижения
поставленной цели нужно решить следующие задачи:

1. Изучить происхождение
насилия и его роль в жизни общества. Критику Ф. Энгельсом Дюринга;

2. Рассмотреть виды
насилия: скрытое и открытое;

3. Изучить масштабы и
формы проявления насилия;

4. Проанализировать осмысление
насилия через нравственно-политический аспект.

Заключение:

Натуралистический
подход к обоснованию морали реализуется в поиске биологических предпосылок
нравственного поведения. Задолго до возникновения генетики философами и
моралистами высказывались идеи, что нравственное чувство, как и эгоистическая
агрессия, заложено в человеческой природе. Сторонники эволюционной этики
пытались доказать, что моральность, ненасилие, готовность к самопожертвованию
закрепляются в эволюции как формы поведения, подвергающие опасности особь, но
способствующие выживанию популяции и вида. Но парадокс в том, что даже
альтруистическое поведение может проявляться в насильственных формах:
парохиальный альтруизм предполагает самопожертвование ради «своих» и насилие по
отношению к «чужим».

Все-таки
следует отличать инстинктивные формы активности животных или человека от
свободного и осознанного человеческого поведения. В нравственной философии
насилие как осознанно мотивированный выбор человека отличают от природной
агрессивности, свойственной как животным, так и человеку. Оно отличается именно
попыткой нравственной легитимации, апелляцией к праву, справедливости.

Гены
могут создавать предрасположенность к асоциальным формам поведения, но
реализуется ли оно, а также какими будут формы реализации — зависит от
множества внешних факторов. Поэтому правильно говорить не о наследственной предрасположенности
к насилию, а о генетической уязвимости по отношению к неблагоприятным внешним
воздействиям, провоцирующим вспышки насилия.

Фрагмент текста работы:

1. Постановка
проблемы. Происхождение насилия и его роль в жизни общества. Критика Ф.
Энгельсом Дюринга Насилие является одной из
самых острых проблем современности. Оно распространено в современном мире в
самых разнообразных формах, которые господствующий класс использует для защиты
и продвижения своих интересов. Внутри собственной страны господствующий класс
всеми силами старается лишить массы способности осознать свои интересы и
организованно выступить на их защиту, т.е. создать подлинную оппозицию. По этой
же причине господствующий класс организует подмену настоящей политической
борьбы бесконечным пасьянсом политических партий, представляющих интересы разных
фракций господствующего класса.

На международной арене он
не стесняется прибегать к прямой военной интервенции или использует в этих
целях международные террористические группировки,  инициирует 
государственные  перевороты,  известные 
как  «цветные  революции», охотно прибегает к созданию
межгосударственных и внутригосударственных конфликтов, которые затем
«разрешает» в своих интересах, выступая в роли благородного «миротворца» [14].
В качестве средств насилия господствующим классом широко используются как
классические инструменты – армия, полиция, суды, так и новейшие  информационно-коммуникационные  (Интернет, 
телевидение,  радио, пресса)
средства формирования и управления сознанием масс.

Насилие это всегда способ
достижения цели, причем по сравнению с другими способами – более быстрый и
простой. Что проще и быстрее: выслушать, постараться понять и найти компромисс,
в дальнейшем учитывать интересы другого или ударить и принудить? Однако этот
более быстрый способ еще и гораздо более опасный, гораздо более болезненный. Это
неприемлемый способ.

Но почему из всех
возможных способов достичь цель человек в какой-то момент выбирает насилие? Как
правило, есть три причины:

— выученное поведение,
нормализующее насилие,

— уровень текущего
стресса,

— личная травматизация.

Часто эти причины идут
вместе.

Например, человек имеет
травмирующий насильственный опыт в биографии, например, в детстве он
подвергался побоям и обесцениванию. Сейчас он уже взрослый, он много работает,
много нервничает, ему сложно справляться со своей ответственностью — семья,
заработок, конфликты на работе, стресс на дорогах, здоровье и так далее. А еще
социальная реальность вокруг него дает ему всевозможные подкрепления идеи о
том, что применять насилие – приемлемо [1]. Его друзья применяют насилие и
говорит, что так и надо, что это признак силы. В мультфильмах, которые смотрят
его дети, и в комедийных программах, которые смотрит он сам, насилие показывают
как что-то несерьезное и даже забавное. Язык, на котором он говорит, имеет
целый набор поговорок, поддерживающих насилие. Даже государство принимает такие
законы, что человек приходит к выводу: насилие это не так уж страшно, иногда
можно и даже порой полезно. Защитная агрессия в ответ на травму и слишком
высокий уровень стресса подкрепляются культурным контекстом, и вот человек
начинает применять насилие дома. Сначала только словами, криком, угрозами —
«просто» для острастки. Затем, когда он видит, что это работает, мелкими
формами физического насилия — то схватит за руку, то даст подзатыльник или
пощечину, чтобы «просто» показать, чье слово здесь самое главное.

Чем шире становится
пространство применения насилия, и чем более разнообразятся методы и формы его
применения, тем гуще в буржуазной науке туман всевозможных «подходов» и
«концепций», которые запутывают понимание его сути. В этой связи мы хотели бы
обратиться к классическому марксистскому пониманию насилия. Классику стоит
читать и перечитывать. Она дает верное направление  развития 
нашей  мысли  и 
просто  доставляет  интеллектуальное  удовольствие, когда написана таким ясным и
живым языком, как главы, посвященные критике теории насилия Евгения Дюринга в
известном произведении Фридриха Энгельса «Анти-Дюринг» [17]. В  70-х 
годах XIX века  приват-доцент  Берлинского 
университета  Евгений Дюринг
заявил о себе как о создателе нового социалистического учения, претендовавшего
на «критическое» преодоление учения К. Маркса и Ф. Энгельса. На самом деле его
учение представляло собой эклектическое соединение обрывков буржуазных  теорий, 
которое,  однако,  грозило 
сбить  с  толку 
германскую 
социал-демократию.  Это  обстоятельство  заставило 
Энгельса  выступить  с 
критикой  «системосозидающего»
Дюринга, что привело к необходимости систематического изложения марксизма.

Критика Дюринга дала
Энгельсу возможность, как он писал в предисловии, в «положительной форме
развить» марксистское понимание вопросов, имеющих в настоящее время общий
научный или практический интерес. Одним из таких вопросов стал вопрос о социальной
природе и исторической роли насилия. И следует заметить, что Энгельс, давая
положительное развитие этого вопроса, выходит далеко за рамки того, что было
доступно пониманию Дюринга с его «развязной псевдонаукой». Дюринг  исходит 
из  того,  что 
в  историческом  развитии 
«первичное все-таки следует искать в непосредственном политическом
насилии, а не в косвенной экономической силе». Дюринг воображает, что история
начинается порабощением одним 
«мужем»  («Робинзоном»)  другого 
«мужа»  («Пятницу»)  и  этот  акт 
насилия рождает отношения частной собственности. Энгельс по поводу этого
потрясающего  «открытия»  Дюринга, 
замечает,  что  надо 
обладать  самовлюбленностью  г-на Дюринга, чтобы считать  это 
воззрение таким  «своеобразным»,  каким 
оно в действительности отнюдь не является. На самом деле, Дюринг здесь
воспроизводит идеалистическое понимание истории, которое господствовало в науке
до возникновения марксизма. С позиций такого взгляда на соотношение экономики и
политики, собственности и власти, происхождение политического насилия и его
позиции в обществе кажутся загадочными. Энгельс указывает Дюрингу на
неоспоримый исторический факт, который не в состоянии объяснить его теория
«насильственной собственности. Очевидно, что этот факт не приходил в голову
Дюринга, хотя еще в середине XVI века он стал предметом обсуждения в знаменитом
трактате Э. Ла Боэсси «Рассуждение о добровольном рабстве», породившем обширную
литературу. Ла Боэсси, наблюдая зарождение абсолютных монархий в Европе, в этом
сочинении задается вопросом: как возможно, что столько людей, столько деревень,
столько городов, столько народов нередко терпят над собой одного тирана,
который не имеет никакой другой власти, кроме той, что они ему дают; который
способен им вредить лишь постольку, поскольку они согласны выносить это;
который не мог бы причинить им никакого зла, если бы только они не предпочитали
лучше сносить его тиранию, чем противодействовать ему [2]. Уже простое
сопоставление количества порабощенных и поработителей, властвующих и
подвластных требует искать более  серьезной  причины 
возникновения  политической  власти 
и  собственности, чем одно голое
насилие, на одной стороне, и безвольное ему подчинение – на другой.

Другой, не менее
очевидный факт, противоречащий теории насильственного происхождения частной собственности,
на который Энгельс  указывает Дюрингу,
заключается в том, что имущество «должно быть сперва добыто трудом, и только
после этого его можно отнять грабежом» [3, с. 165]. Насилие может служить
средством перераспределения собственности, но не  может ее создать. Опираясь на исследования
развития и разложения общинной собственности и на анализ развития товарного
производства в «Капитале» К. Маркса, Энгельс показывает, что частная
собственность образуется повсюду в результате изменившихся отношений
производства и обмена, в интересах повышения производства и развития обмена, —
следовательно, по  экономическим
причинам. Насилие не играет при этом никакой роли.