Содержание:

1. Проблемы анализа. 3

2. Риторическая стратегия «Дневника
писателя». 6

3. Образ оппонента. Чужая точка
зрения. 11

4. Проблематика «Дневника писателя». 20

Заключение. 31

Библиография. 32

Заключение:

Специфика риторической стратегии «Дневника
писателя» связана с противоречием между отношением к искренности, живому
чувству и снятию дистанции между автором и читателем, и его публицистической
формой, что предполагает необходимость учета непонимания оппонентов.

Помимо случаев прямой полемики с
конкретными критиками, Достоевский вводит в текст «дневника» собирательный
образ оппонента, воплощающий чуткий, скептический взгляд, оспаривающий
сокровенные идеи автора. Точка зрения этого гипотетического оппонента порождает
стратегию самооправдания собственных идей, объявляя их «парадоксами» и
«мечтами», не претендующими на достоверность.

Однако, противопоставляя враждебного
оппонента и читателя, к которому текст обращен на риторическом уровне,
Достоевский подразумевает возможность резкой инверсии знаков. Под «парадоксами»
мы понимаем идеи, которые слишком сложны и глубоки для ограниченного понимания
обывателя. Эта структура отношений с оппонентом также лежит в основе
идеологического слоя «Дневника писателя».

Ориентация русских на европейскую культуру
приводит к потере идентичности и зависимости от европейской системы ценностей,
в которой русская национальная культура воспринимается как «варварская» и
«нецивилизованная». На наш взгляд, это чувство неполноценности и зависимости от
чужой точки зрения на самого себя, выявленное самим Достоевским во многих его
«подпольных» персонажах, было одним из главных импульсов возвращения к
«народным началам».

Таким образом, и идейная структура, и
риторическая стратегия Дневника писателя во многом определялись стремлением
Достоевского реконструировать систему координат вокруг собственной национальной
культуры, обозначить ее как окончательное выражение идеала «цивилизации».

Фрагмент текста работы:

1. Проблемы анализа

В научной традиции «Дневник» долгое время
рассматривался как вторичный текст по отношению к художественному творчеству
Достоевского. Кроме того, в советский период его идеологическая направленность
также осуждалась, как пишет современный исследователь: «как известно, к
произведению довольно долго подходили как к маргинальному, «не удачному»
тексту, демонстрирующему непродуктивные «отсталые» идеологические настроения, и
таким образом оно, по сути, как-то «выпало» из исследовательского поля
серьезной, детальной проработки».

Одной из его характерных черт, по мнению
исследователей, является синтетическая смесь различных литературных форм, таких
как личный дневник, мемуары, художественная литература, фельетон,
публицистическая статья. Например, В. К. Кантор описывает жанр «дневника»: «…
это не прямая публицистика, как у Вольтера или Толстого, это не
литературно-критические статьи «настоящей критики», это не политические статьи,
это не мемуары. Но Дневник писателя поразительным образом объединил все эти
разнообразные возможности.

Шаулов в статье «структура и функция «публицистического
повествования» Достоевский «пишет о столкновении в «дневнике» не жанров, а
различных повествовательных позиций: журналиста, романиста и играющего в них «автора-демиурга»:
«на наш взгляд, можно говорить о запутанном столкновении
научно-исследовательского института разных повествовательных позиций в «Дневнике
писателя».

Во-первых, это действительно «журналист».
Именно он, раздраженный тем, что случилось с мальчиком, говорит в конце
рассказа: вот почему я романист» (журналист «позволил» себе быть романистом).

Во-вторых, именно «романист»
выступает изнутри рассказа во временной роли» журналиста»: он» воображает», «кажется
и воображает» (это момент перехода к рациональным стратегиям: в начале рассказа
он плавен, в конце подчеркнуто, болезненно резок для читателя). Но есть и
другой уровень авторства