Реферат на тему Церковная благотворительность на Руси и ее содействие развитию теории и практики специального образования

Содержание:

Введение. 3

1.
Исторический опыт благотворительной деятельности Русской Православной Церкви. 4

2. Факторы
роста церковно-монастырской благотворительности и основные тенденции её
развития. 9

3. Оформление
институциональных форм защиты нуждающихся. 13

4 Активизация
церковной благотворительности. 15

5 Влияние
Церкви на развитие теории и практики специального образования  18

Заключение. 25

Список
используемой литературы.. 26

Введение:

На протяжении многих веков церкви и
монастыри оказывали помощь нуждающимся в виде: кормления бедных; раздача
одежды, денег беднякам; создание детских домов, создание учебных заведений для
детей из малообеспеченных семей, где они обучались грамоте; создание больниц
для бедных и нуждающихся и др.

Благотворительность церквей и монастырей,
оказываемая бедным, бедным и больным, способствовала состраданию населения.
Наряду с молитвой и постом милостыня служила христианским долгом любви.

Так как в церковных учреждениях было много
нищих, то для их содержания требовались средства. Так, в церковной грамоте 996
г. князь Владимир Святославович возложил благотворительную деятельность на
духовенство, все лечебные учреждения были причислены к церковным, а врачи
подчинялись епископу. Этот правовой акт давал церквям право на особую плату —
десятую часть княжеского дохода на содержание церквей, монастырей, больниц.

Таким образом, церковь избавлялась от
части обязательных платежей государства при выполнении благотворительных функций,
что повышало ее роль в обществе.

Любовь подчеркивается во всех
раннехристианских писаниях. Призывы делать добро нуждающимся можно найти в
письмах апостолов, у «пастыря» Ерма, в трудах Климента Римского, Игнатия
Антиохийского, Поликарпа Смирнского, Тертуллиана Карфагенского и других
античных авторов. Даже во времена гонений на христианство церковь не только
распространяла свое служение на своих членов, но и выходила за пределы
христианских общин.

Заключение:

С возникновением абсолютной монархии и
ориентацией правительства на построение системы государственного призрения
церковь в 18-19 вв. утратила свою ведущую роль в заботе о бедных, больных,
престарелых и других обездоленных. Однако в соответствии с условиями
абсолютистского режима ее благотворительная деятельность претерпела некоторые
изменения, приобрела новые формы и представляла собой важнейший период в
истории общественной работы в России.

Размещение инвалидов и больных в
монастырских богадельнях и больницах, милостивая помощь нуждающимся
православными братствами и приходской стражей во второй половине XIX века,
учреждение приютов, ремесленных мастерских, церковно-приходских школ,
образование общинных епархий — все это эти и многие другие благотворительные
акции и развитие традиций церковного милосердия.

В то же время важно реально оценивать долю
церковной благотворительности и не преувеличивать ее вклад в социальную
благотворительность для нуждающихся. Материалы синода показывают, что церковь,
по сравнению со своими возможностями, выделяла очень недостаточно средств на
благотворительную деятельность и использовала свой капитал в основном на
развитие церковно-монастырского хозяйства или сбережений. Поэтому по доле
расходов на больницы, приюты, дешевые общежития, бесплатные столовые и другие
виды благотворительной помощи Православная церковь в России значительно
уступала государственно-общественным благотворительным объединениям, городам,
стране и другим благотворительным обществам.

Фрагмент текста работы:

1. Исторический опыт
благотворительной деятельности Русской Православной Церкви В истории отечественной
церковной благотворительности прослеживается несколько последовательных этапов,
на каждом из которых принципы и формы диаконической деятельности претерпевали
существенные изменения. Митрополит Воронежский и Борисоглебский Сергий в
«Кратком очерке истории социального служения Русской Православной Церкви»
предложил периодизацию развития диаконии, связав эти периоды с важнейшими
вехами исторического пути России.

Первым Владыка называет
Киевский период, начавшийся с крещения Руси Владимиром Великим и продлившийся
вплоть до времени татаро-монгольского нашествия. Его сменяет монгольский
период, начало которого датируется первыми десятилетиями XIII в., а окончание второй
половиной XV в., когда происходит полное освобождение Руси от ордынского ига. С
третьим, Московским периодом, длившемся почти полтора столетия, от середины XV
в. до конца XVI в., связано бурное развитие российской государственности,
укрепление царской власти.

Следующим становится
Патриарший период, пришедшийся, в основном, на XVII в. – сложный и насыщенный
событиями отрезок российской истории, характерной особенностью которого
является выдвижение на передний план взаимоотношений между Церковью и царем.
Пятый этап обозначен в периодизации митрополита Сергия как Синодальный, он начинается
с реформ Петра I, упразднившего патриаршество, и заканчивается восстановлением
этого института в 1917 г. Далее следует советский период, на протяжении
которого Церковь находилась под гнетом репрессивной политики государства,
провозгласившего атеизм неотъемлемой частью своей идеологии. И, наконец,
седьмой этап — современный период, ознаменованный возрождением Русской
Православной Церкви и восстановлением ее в статусе важнейшего общественного
института.

Рассмотрим особенности
диаконического служения на каждом из обозначенных исторических отрезков.

В 988 г. произошло
ключевое событие отечественной истории — киевский князь Владимир Святославич
принял крещение и крестил Русь, завершив дело, начатое задолго до него святой равноапостольной
княгиней Ольгой. Именно Владимир Великий навеки соединил Россию и Православие. Рисунок 1 – Святой
равноапостольный князь Владимир. Фрагмент фрески Дионисия. Ферапонтов монастырь
(ХVI в.) Рисунок 2 – Крещение дружины князя Владимира
Миниатюра из Радзивиловской летописи (ХV в.) О том, каким Владимир
Святой остался в памяти потомков мы узнаем из произведения древнерусской
церковной литературы «Слово о законе и благодати», созданном преподобным
Иларионом, бывшем митрополитом Киевским во время правления Ярослава
Владимировича (Мудрого). В «Слове» святитель Иларион сравнивает святого князя Владимира
и святую княгиню Ольгу с византийскими святыми императором Константином и его
матерью Еленой. Он пишет: «Подобный Великому Константину, равный ему умом,
равно христолюбивый, равно чтущий служителей Его! <…> Он царство эллинов
и римлян Богу покорил, ты же — Русь. Теперь не только у них, но и у нас Христос
Царем зовется. Он с матерью своей Еленой Крест от Иерусалима принес (и), по
всему миру своему разослав, веру утвердил. Ты же с бабкой своей Ольгой принес
Крест из Нового Иерусалима, Константинова града и, по всей земле своей
поставив, утвердил веру» [3].

В образе князя, каким он
предстает после крещения, мы находим немало подлинно христианских добродетелей.
В нем, прежде таком воинственном и гордом, пробуждается миролюбивый дух,
уважение к человеческой жизни, осознание ее ценности, что выражается в отказе
применять смертную казнь к пленным и даже разбойникам. Князь смиряет свою волю
к власти и активно привлекает к делу управления государством совет, состоящий
из военачальников дружины, бояр-землевладельцев и городских старейшин. По
свидетельству Святителя Илариона, митрополита Киевского князь также часто
советуется с епископами «…о том, как уставить закон среди людей, недавно
познавших Господа». Но главное он укрепляется в ответственном несении своего
княжеского долга перед народом, в том числе и перед неимущими, страждущими,
убогими, проявляет к ним сострадание, деятельную любовь и удивительную щедрость.

Этот образ собран по
крупицам, оставшимся в самых ранних источниках (летописях, житиях и др.), и
вглядываясь в него можно вспомнить слова В.О. Ключевского: «Читая начальный
летописный свод, встречаем ряд полуисторических и полусказочных преданий, в
которых историческая правда сквозит чрез прозрачную ткань поэтической саги. Эти
предания повествуют о князьях киевских IX и Х вв. <…> Вслушиваясь в эти
смутные предания без особенных критических усилий можно уловить основные
побуждения, которые направляли деятельность этих князей» [4]. Отнесемся с
уважением к призыву выдающего историка, и не будем прикладывать «особых
критических усилий», пытаясь нарисовать портрет Владимира — благотворителя.

При князе Владимире,
которого в былинной традиции называют Красно Солнышко, нуждающимся в помощи
позволялось приходить на княжий двор, располагавшийся рядом с Десятинной
церковью, где их обязательно должны были накормить, а больным оказать
необходимую помощь. Для немощных, которые были не в состоянии прийти
самостоятельно отправлялись повозки, обильно нагруженные пищей. Поддержка
малоимущих (вдов, сирот, увечных) и нищих осуществлялась в основном в форме обеспечения
их продуктами, так как денежное обращение было еще недостаточно развито. Иногда
помощь выражалась в строительстве жилья, например, в случаях с погорельцами.
Существовал и такой вид благотворительности, как выкуп пленных, весьма
актуальный для Руси не только при Владимире, но и в последующие столетия. В
этот же период закладывается фундамент организации при храмах врачебной помощи,
доступной всем нуждающимся. Основываясь на свидетельствах, зафиксированных в
памятнике древнерусской литературы «Память и похвала князю русскому
Владимиру», приписываемому Иакову Мниху (Черноризцу), можно предположить,
что активная благотворительная деятельность разворачивалась не только в Киеве,
но и на всей территории, подвластной князю [5].

В конце X в. происходит
укрепление позиций Церкви. Учреждается Киевская митрополия Константинопольского
Патриархата, постепенно устанавливается церковная иерархия, начинают строиться
храмы за счет княжеской казны.

В документе, получившем
название Устава князя Владимира, который является древнейшим из известных
юридических актов Руси и базируется на нормах византийского права,
устанавливается перечень дел, подлежащих церковному суду. Из документа
становится ясно, что со времени принятия Русью христианства благотворительность
в форме попечения о бедных стала входить в сферу ответственности духовенства.
Епископы должны были помогать сиротам, вдовам, нищим, предоставлять им кров,
питание и иную помощь, под контролем Церкви находились больницы и
странноприимницы.

В Уставе отражается
норма, согласно которой Церковь получает десятую часть от всех доходов светских
судов, и следить за этим должны церковные судьи. Документ также содержит
сведения о том, что на финансирование постройки церкви в честь Пресвятой
Богородицы, была выделена «десятина» из княжеской казны (десятая часть
поступлений от хлеба, скота, пошлин). Поэтому первый каменный храм, построенный
в Киеве при Владимире Святом получил название Десятинной церкви.

Таким образом, было
зафиксировано введение на Руси церковной десятины, предназначенной, в том числе
и на поддержку всех нуждающихся, обращавшихся в храмы за помощью. Вопрос о
десятинном сборе в Древней Руси остается спорным. Существует точка зрения,
согласно которой после введения Устава десятина взималась регулярно с княжьей
казны, судов и со всего имущего населения. Но, по мнению многих историков,
экономическая специфика отчислений в пользу Церкви в Древней Руси выражалась в
том, что они производились только с княжьих доходов, то есть не становились
общей податью. Кроме того, в отличие от западноевропейских государств, ни в
Киеве, ни в большинстве удельных княжеств десятина не носила характера
регулярных и обязательных платежей [7].

Однако, следуя примеру
Владимира Святого, русские князья столь щедро жертвовали средства на
строительство и обустройство храмов и монастырей, что даже отсутствие жесткой
регламентации выплаты десятины не могло замедлить процессы масштабного
церковного строительства. Княжеская поддержка была залогом процветания Церкви в
новом христианском государстве, она не только обеспечивала возможность строить
храмы, но и открывала широкие перспективы осуществления духовенством
благотворительной деятельности.