Курсовая теория на тему Неосторожность: виды и содержание

Содержание:

Введение. 3

Глава 1.
Историко-правовой анализ института вины в уголовном праве. 5

1.1 История
развития форм вины в уголовном праве. 5

1.2
Юридическое значение вины и ее содержание. 12

Глава 2.
Неосторожная форма вины.. 18

2.1 Легкомыслие как форма неосторожной вины.. 18

2.2
Преступная небрежность. 23

Заключение. 28

Список
использованной литературы.. 30

Введение:

Актуальность работы. Учение о составе преступления является
одним из величайших достижений отечественной науки уголовного права.
Законодатель в действующем уголовном законодательстве определяет, что состав
преступления является единственным основанием уголовной ответственности.
Несмотря на важность состава преступления легальное определение в Уголовном
кодексе Российской Федерации (далее УК РФ) отсутствует, что порождает
определенные дискуссионные вопросы теории и практики уголовного права.

Субъективная сторона является одним из элементов
состава преступления, позволяющим отнести отдельное деяние к преступным и
правильно его квалифицировать. Обязательным признаком субъективной
стороны преступления является вина, а факультативными признаками мотив, цель совершения преступления и эмоциональное состояние преступника.

Несмотря на то, что
представления о признаках субъективной стороны являются достаточно стабильными
и не подвергаются кардинальным изменениям, в правоприменительной деятельности
нередко возникают проблемы, связанные с определением форм вины, а также факультативных
признаков. Такие сложности приводят к неверной квалификации, что впоследствии
находит своё выражение в том, что суды возвращают уголовные дела для
производства дополнительного расследования либо переквалификации действий.
Следует заметить, что такие ошибки могут быть допущены и судами при
рассмотрении уголовных дел.

На
основании изложенного можно сделать вывод о том, что значение субъективной
стороны преступления и ее признаков имеет большое значение. Кроме того, не все сложности в
определении субъективной стороны состава преступления в настоящее время устранены,
существуют некоторые коллизионные аспекты, которые требуют своего разрешения в ходе дополнительных исследований.

Объектом курсовой работы являются
общественные отношения, складывающиеся при установлении неосторожной
формы вины.

Предметом курсовой работы являются нормы уголовного законодательства, научные исследования,
судебная практика по вопросам, касающимся неосторожной формы вины.

Цель исследования – исследовать понятие и содержание вины, а также сущность и
особенности неосторожной формы вины.

В соответствии с
поставленной целью решались следующие задачи:

— рассмотреть историю
развития учения о формах вины в российском уголовном праве;

— проанализировать вину
как обязательный признак субъективной стороны преступления;

— охарактеризовать легкомыслие;

— исследовать преступную
небрежность.

Методологическая основа данной работы обусловлена спецификой
изучения материала и задачами исследования. В основе исследования заложены
принципы системности и научной объективности.

Диалектический
метод научного познания, предусматривает в рамках анализа правовых явлений их
изучение в динамике, а также многостороннее познание указанных явлений с
установлением внутренних причинно-следственных связей. Данный метод
использовался в работе в качестве основного. Важную роль в исследовании заняли
общенаучные и частно-научные методы. Использование в работе подобных общенаучных методов
исследования, как наблюдение, сравнение, анализ и синтез позволили наиболее полно
рассмотреть имеющийся материал.

Структура работы. Работа
состоит из введения, двух глав, которые объединяют четыре параграфа, заключения
и списка использованных источников.

Заключение:

Изучение исторического опыта позволило охарактеризовать позитивные
моменты в закреплении института вины и ее форм в отечественном уголовном законодательстве. В уголовном праве, применительно к учению о вине, существует два критерия,
к которым относятся субъективное и объективное вменение. На первоначальном
этапе развития уголовного законодательства о вине законодатель предусматривал
только субъективное вменение: для определения деяния, как преступного,
необходимо было лишь выявить наличие преступных последствий. Несмотря на
появление составов преступлений, в которых определяющую роль играла
субъективная сторона, в большинстве случаев отношение субъекта преступления к
наступившим негативным последствиям значения не имело.

Термин «вина» в нормах отечественного уголовного права получил своё закрепление
только лишь с принятием в 1958 г. Основ уголовного законодательства Союза ССР и
союзных республик, которые признали вину субъективным основанием уголовной
ответственности. С введением в действие с 1 января 1997 г. УК РФ такое
уголовно-правовое явление, как субъективное вменение, вновь получил
законодательное закрепление.

Субъективная
сторона преступления является сложным и многогранным понятием и является
обязательным элементом состава преступления, которая включает в себя такие
признаки, как: вину, мотив, цель и эмоции. Для субъективной стороны
преступления характерно то, что она состоит из признака, который является
обязательным, а также факультативных признаков. Обязательным признаком
субъективной стороны преступления является вина. Современный принцип вины предусматривает психофизиологические
черты субъекта, раскрывает его причастность к наступившим опасным последствиям,
способности и стремление касательно противозаконного действия.

Неосторожность,
подразделяется на следующие виды: легкомыслие и преступную небрежность (ч.1
ст.26 УК РФ).  Согласно ч.2 ст.26 УК РФ,
легкомыслие представляет собой конструкцию, при которой субъект знал о
возможном наступлении общественно опасных последствий от своего действия
(бездействия) либо предвидел их, но при этом имел самонадеянную уверенность в
способности их избежать или предотвратить.

Преступное
легкомыслие, принципиально отличается от умышленных форм вины прежде всего тем,
что, согласно УК РФ, в первом случае не ведется речь о том, что субъект
осознавал преступный характер своего действия (бездействия). Во-вторых, в
соответствии с нормой части 2 статьи 26 УК РФ преступное легкомыслие
присутствует исключительно в случаях, когда субъект осознавал то, что его
деяния могут иметь опасные последствия, но считал такую возможность скорее
теоретической и рассчитывал, или даже был уверен в своей способности
предотвратить такие последствия. Таким образом, легкомыслием можно считать вину
субъекта, если он не желал наступления негативных последствий или если
совершенное им деяние первично и, по его оценке, не носило характер общественно
опасного.

Согласно
части 3 статьи 26 УК РФ, небрежность заключается в том, что виновное лицо не
предвидело негативных последствий своего деяния, хотя могло и даже обязано было
это сделать. В теории это называется отрицательным и положительным критерием
преступной небрежности.

Согласно части 3 статьи
26 УК РФ, небрежность заключается в том, что виновное лицо не предвидело
негативных последствий своего деяния, хотя могло и даже обязано было это
сделать.

Таким
образом, если речь ведется о неосторожности, как о форме вины, в первую очередь
следует оценивать возможность и необходимость предвидения субъектом общественно
опасных последствий его деяния, а помимо этого то, имело ли место осознание
нарушения установленных норм и правил поведения.

Фрагмент текста работы:

Глава 1.
Историко-правовой анализ института вины в уголовном праве 1.1 История развития форм вины в уголовном праве Обращаясь к истории развития положений в рамках учения о субъективной
стороне преступления следует отметить, что они появились только после того, как
было сформировано представление о составе преступления как основании уголовной
ответственности. Общепризнано, что это произошло в России только к середине XIX века. Первоначально законодатель
предусмотрел только субъективное вменение. Например, в русско-византийском
договоре 911 г. указывалось: «Если кто-либо убьет, то да будет он убит»[1], то
есть вина не являлась необходимым основанием для возникновения ответственности.

Вместе с регулированием преступлений
против жизни и здоровья древнерусское законодательство в статьях о краже и
грабеже все же выделяло вину в форме прямого умысла: «мученьа образом искоус
творити»[2].
Данное содержание статьи означало, что преступник поддался искушению и
осознавал преступный характер своих действий, а также желал наступления
общественно опасных последствий. Ответственность за подобное преступление
представляла собой штраф в тройном объеме от предмета посягательства, а в
случае убийства правонарушителя при его задержании – возврат пропавшей
собственности.

Следующим нормативным актом, в котором законодатель делает
попытку выделять формы вины можно назвать Русскую Правду, которую в целом нельзя признать
полноценным уголовным законом, однако данный источник права содержал немало
уголовно-правовых норм, регулирующих ответственность за кражу, убийство,
телесные повреждения. При этом общепризнанным является факт того, что Русская
Правда характеризуется как наиболее гуманный из всех кодифицированных
нормативно-правовых актов российского государства, предусматривая максимальное
наказание даже за самое тяжкое преступление (убийство) только в виде «потока и
разграбления» ‒ то есть изгнания из верви (изгойство) при полной конфискации
имущества. Церковь при этом налагала наказание на виновного. Несмотря на то,
что законодателем в нормах данного акта не выделялись формы вины, однако
представляется возможным проследить дифференциацию преступления на умышленные и
неумышленные. Так, к неосторожному преступлению можно отнести неосторожное
убийство, а также оскорбление действием. Также законодатель выделял группу
преступлений, совершаемых по неведению. В качестве примера можно привести ст.11
Русской Правды, в которой была предусмотрена ответственность за укрывательство
челядина, которой подлежало и лицо, которому не было достоверно известно о факте
побега

Таким образом, в данных положениях можно увидеть элементы и
субъективного вменения, которое применяется в нормах действующего УК РФ. В этот же период
законодатель делает попытки разделения ответственности исходя из мотива и цели
совершения преступления. В качестве примера можно привести положения, которые
закрепляли ответственность за совершение убийство по мотиву кровной мести.
В целом, как верно указывает Е.В. Маслова, «в отсутствие научных конструкций
«преступление» и «состав преступления» российскому законодательству были
известны факультативные признаки субъективной стороны состава преступления –
эмоционального состояния лица во время совершения им преступления, мотива и
цели преступления, начиная со времени действия «Русской Правды»[3].

В
Судебниках XV-XVI вв. прослеживается изменение определения вины с материальной
области в сферу эмоционально-психического положения лица. В Судебнике 1497 г.
виновность рассматривается как определенное состояние личности. В 1649 г.,
когда было принято Соборное Уложение, институт вины в уголовном праве нашего
государства получил своё дальнейшее развитие. С этого момента преступления
стали делиться на умышленные и неумышленные, а также на деяния, совершаемые
«хитростно», «без хитрости» или «грешным делом». К сожалению, критерии
отграничения таких деяний друг от друга в Соборном Уложении отсутствовали.
Важным фактом явилось то, что Соборное Уложение предусматривало дифференциацию
наказаний в зависимости от того, как совершено деяние: умышленно или
неумышленно. Впервые в законодательстве наблюдается разделение форм вины.

В
статье 5 первого раздела Соборного Уложения преступления подразделялись на
умышленные и неумышленные: «с умыслом», «нарочно». В нем сохраняется принцип
объективного вменения, где уголовная ответственность наступает не за мотив, а
за результат преступного деяния. Однако форма вины влияет на объективную
сторону преступления и служит либо отягчающим или смягчающим наказание
обстоятельством. Ко второй форме вины относили состояние, при котором отмечается
неконтролируемость своего поведения, то есть состояние аффекта, вызванная
угрозой или оскорблением. Отягчающими же признавались обстоятельства, при
которых не исключена повторность деяний (рецидив), значительные размеры ущерба,
совокупность нескольких преступлений[4].

В
Соборном Уложении 1649 года законодатель закрепляет ответственность за
совершение деяний, которые совершены из корыстных устремлений, а также
закрепляет и ответственность за сопряженные преступления. С момента принятия
Воинского Артикула впервые в истории развития российского уголовного
законодательства к отягчающим обстоятельствам относилось алкогольное опьянение.

В 1714 г., в период становления
абсолютной монархии, источником права по-прежнему оставалось Соборное Уложение
1649 г., однако, с появлением новых указов, законов, добавлением охраняемых
государством объектов, проведения церковной реформы и ряда других причин
требовался пересмотр Соборного Уложения. В ходе длительной кодификации
Соборного Уложения 1649 г. образовался особый список объектов посягательств с
точки зрения государственного интереса. Однако судебные органы не
ограничивались при назначении наказания только иерархией приведенных выше
преступных деяний, но учитывали и форму вины, которая выражалась в форме умысла
или неосторожности, а также повторность преступного деяния и характеристику
виновного. В частности, существовала практика назначения  за совершение неумышленного деяния более
легкого наказание по сравнению с умышленным[5].

Немаловажное
значение играет то обстоятельство, что в Соборном Уложении были впервые
употреблены такие термины, как «вина», «умысел», «умышление». Фактически
термины умысел и умышление имели одинаковое значение, т.е. речь шла о злом
деле. Ввиду того, что для XV века свойственно несколько иное интерпретирование не только
понятия преступления, но и понятия уголовного права в целом, данные дефиниции
наделялись иным смыслом, отличающимся от действующего российского уголовного
законодательства. Вина здесь понималась как неодобряемые действия, а умысел ‒
как злое дело. Что касается понятия преступления, то под ним законодатель
понимал совершение деяния, которое посягало на порядок, который установлен в
государстве и на царскую власть. В данное понятие виновность не включалась.

Таким
образом, характерной особенностью норм уголовного права рассмотренного периода
является применение принципа объективного вменения: для определения деяния, как
преступного, необходимо было лишь выявить наличие преступных последствий.
Несмотря на появление составов преступлений, в которых определяющую роль играла
субъективная сторона, в большинстве случаев отношение субъекта преступления к
наступившим негативным последствиям значения не имело.

Практически полностью из уголовно-правовых норм состоял и
Артикул воинский 1715 г., который был принят Петром I в целях укрепления
воинской дисциплины. В Артикуле можно проследить разграничение преступлений на
умышленные, неосторожные и случайные. Следует отметить, что законодатель закрепляет
ответственность за совершение преступлений при наличии таких мотивов и целей
как совершение преступления по найму, корыстные побуждения. При этом за такие
преступления предусматривалось более суровое наказание, что позволяет говорить
о том, что на основании мотива и цели делались попытки закрепления квалифицированных
составов.

 Уложение о наказаниях уголовных и
исправительных 1845 г. разграничивает преступления на умышленные (с заранее
обдуманным и внезапно возникшим умыслом) и неумышленные. Кроме того, документ
содержит частные нормы, провозглашающие прямой и непрямой умысел при совершении
убийства, когда наказание зависит от «большей или меньшей умышленности в
совершенном преступлении».

Понятие
вины приобретает новую форму, в которой преступность деяния подразумевает в
себе как само противозаконное деяние, так и неисполнение того, что под страхом
наказания законом предписано. Также в нем перечислены основания, исключающие
субъективное вменение, такие как случайность, возраст до 10 лет, безумие,
беспамятство, ошибка в результате обмана, непреодолимая сила, необходимая
оборона. Формы вины имеют подразделение, предусмотренное ст. 6 Уложения на
умысел и неосторожность, при этом законодателем определялись два вида умысла,
которыми являлись заранее обдуманный умысел и внезапные побуждения. Что
касается неосторожности, то для нее был установлен признак предвидения наступ­ления
последствий.

В концепции уголовного права
пореформенного периода, а именно в Уголовном Уложении 1885г появилось три типа
неосторожной вины -тяжелая, средняя и легкая, которые выделялись исходя из тяжести
совершенного деяния.

Следующим нормативным актом стало
Уголовное Уложение 1903 г., Общая часть которого содержала нормы, закрепляющие
формы вины: умысел и неосторожность. Особенность данного акта заключалась в
том, что законодатель разграничивал неосторожную форму вины на два вида, к
которым относил преступную небрежность и легкомыслие. При этом разграничение
умышленной формы вины на виды не предусматривалось[6].

В
процессе становления социалистического государства законодатель отказывается от
категории «вины» и заменяет её на категорию «опасное состояние», которое
причиняет вред построению «светлого будущего».

Более
того, в практику было возвращено объективное вменение. С принятием в 1922 г.
Уголовного кодекса РСФСР в нормах права появились такие дефиниции, как ст. 11
УК РСФСР 1922 г., которая содержала развёрнутую характеристику умысла. Так,
раскрывая понятие умысла, законодатель впервые обращается к осознанию,
предвидению и желанию наступления опасных последствий. Что касается
неосторожности, то понятие такой формы вины законодатель не закрепляет, однако
устанавливает в Особенной части ответственность за совершение преступлений по
неосторожности, например, за совершение неосторожного убийства.

В УК
РСФСР 1926 г. было дополнено положение об умышленной форме вины таким
признаком, как общественная опасность последствий. В 1926 г. законодатель использовал характеристику субъективной
стороны при описании некоторых конкретных составов преступлений. Например, в
ст. 111 УК РСФСР 1926 г. четко определялась неосторожная форма вины. Вновь
термин «вина» в нормах отечественного уголовного права получил своё закрепление
только лишь с принятием в 1958 г. Основ уголовного законодательства Союза ССР и
союзных республик, которые признали вину субъективным основанием уголовной
ответственности[7].

Проявление вины в форме умысла или
неосторожности отражается и в содержании УК РСФСР 1960 г. В частности, в ст. 7
УК РСФСР 1960 г. понятие «преступление» определялось как опасное действие
против общественного и государственного строя СССР, его политической и
экономической организации, личности, форм собственности и других благ,
охраняемых государством. Формы вины отмечались в ст. 8 и ст. 9 УК РСФСР 1960 г.
(умысел и неосторожность) именно как психологическое отношение лица к совершаемому
деянию.

В доктринальных исследованиях с середины XIX века преобладают позиции, в которых происходит
отождествление субъективной стороны преступления и вины, однако появляются и
мнения о том, что понятие вины не тождественно понятию субъективной стороны
преступления, а также о том, что для субъективной стороны преступления
характерно наличие и факультативных признаков, которыми являются мотив, цель и
эмоции[8].

С распадом СССР произошла реформа
законодательства вследствие её Государственной Думой 24 мая 1996 г. был принят
действующий УК РФ, в котором вине посвящается целая глава. В этот же период
появляется достаточно большое количество исследований субъективной стороны
преступления и ее признаков. До настоящего времени не достигнуто единство
мнений о факультативных признаках субъективной стороны преступления. Данный
вопрос будет подробно рассмотрен в третьей главе исследования.

Подводя
итог, необходимо отметить, что институт вины в уголовном праве России имеет
глубокие корни. Он берёт своё начало в договорах Руси с Византией начала Х века
и, претерпевая значительные изменения, сегодня является основополагающим
институтом уголовного права. Анализ развития
источников российского уголовного права показывает, что отечественным
законодателем постоянно предпринимались меры по совершенствованию уголовного
закона и кодификации уголовно-правовых норм, что в итоге привело к построению
достаточно стройной и прогрессивной для своего времени системы уголовного
законодательства.

Также анализ показывает, что законодатель выделяет в
различные периоды мотивы и цели совершения преступления, которые становятся
обязательными признаками конкретного преступления. Наиболее распространенными
мотивами и целями, которые закреплены в нормах законодательства становятся
корыстные побуждения, низменные мотивы, кровная месть. С приходом Советской
власти в нормах уголовного законодательства закрепляется как квалифицирующий
признак корыстные и низменные побуждения, а также цель скрыть совершенное
преступления. [1] Филиппова Е.О. Юридическая конструкция вины
в уголовном праве России: становление и история развития, понятие и содержание
//Балтийский
гуманитарный журнал. − 2020. − Т. 9. − № 4 (33).
− С. 368-371. [2] Там
же. − С. 369. [3]
Маслова Е.В. Факультативные признаки субъективной стороны состава преступления:
теоретико-прикладное исследование: дисс. … канд. юрид. наук. Чебоксары, 2017.
− С. 23. [4] Кондратьев Ю.А. Умышленная вина в уголовном
праве: мост из прошлого в будущее //В сборнике: Право и государство
будущего: эволюционные стратегии развития. Материалы Международной
научно-практической конференции. Отв. редактор О.И. Александрова. − Москва,
2020. − С. 353-358 [5] Цыкора А.В., Ганжа А.И. Проблемы вины в
уголовном праве России //В сборнике: Проблемы экономики и права в
современной России. − Мельбурн, 2021. − С. 36-40. [6] Савин А.А., Мешков Д.Н. Становление понятия
вины в уголовном праве // Modern Science. −
2021. − № 5-1.
− С. 248-252. [7] Мироненко С.Ю. Основные подходы к пониманию
вины в период становления науки советского уголовного права(1917-начало 30-х
годов ХХ века) //В сборнике: Актуальные проблемы применения уголовного
законодательства. Сборник материалов Международной научно-практической
конференции. Отв. редактор Н.С. Сорокун. − 2020. − С. 149-155. [8] Мироненко С.Ю. Развитие учения о вине в
науке советского уголовного права с середины 30-х до конца 50-х г.г. ХХ в. // В
сборнике: Прогресс и преемственность в российском уголовном праве (к 95-летию
УК РСФСР 1926 г. и 25-летию УК РФ 1996 г.). Материалы Всероссийской
научно-практической конференции с международным участием. Отв. редакторы В.П.
Коняхин, М.Л. Прохорова. − Краснодар, 2021. − С. 223-232.