Курсовая теория на тему Мотивы и образы в цикле Таинственные повести И. С. Тургенева

Содержание:

Введение. 3

Глава 1. Мотивы в цикле «таинственные повести» И. С.
Тургенева. 8

Глава 2. Образы в цикле «таинственные повести» И. С.
Тургенева. 20

Заключение. 25

Список источников и литературы.. 26

Введение:

В настоящее время
диалектика художественного мышления, ее связь с историко-культурным периодом,
формы объективации личного духовного опыта в литературном тексте стали наиболее
актуальными для изучения сознания переходных, рубежных эпох. Исследование в
этом ключе повестей И. С. Тургенева позволяет увидеть и выстроить основные
оппозиции, определяющие идейно-художественное своеобразие русской литературы
второй половины XIX в. (поиск целостного героя – деградация личностного начала,
проецирование духовного осмысления истории и культуры – разрушение связи
личного и целого и др.).

По-прежнему актуален
вопрос о новом типе общественного деятеля, вышедшем в то время на авансцену политической
и социальной жизни России, но проблемы духовных и нравственных исканий личности
занимают Тургенева более всего. Опыт прошлого, по его мнению, должен помочь
найти ответы на многие вопросы, поставленные современностью, глубже постичь
характер русского человека. Поэтому повести, написанные на протяжении
шести-семи лет, не только художественно исследовали конкретные исторические
периоды русской жизни, но и воплощали тонкое чутье писателя к веянию
современной жизни. Художественное постижение того, что уходило, и того, что
только зарождалось и пускало крепкие корни.

В произведениях Тургенева
исследуются различные стороны жизни, ставятся самые разнообразные проблемы,
действует множество героев, возникают всевозможные ситуации. Содержание каждой
повести индивидуально и самостоятельно. И все-таки они составляют единое
гармоничное целое, в котором каждое произведение несет свет общей авторской
идеи, раскрывает какую-то грань общего замысла, проникнуто общим чувством.

Так называемые
«таинственные повести» Тургенева анализировались в разных аспектах:
исследователями рассматривались романтическая традиция в сюжете и стиле
повестей, их связь с готическим романом и исповедальной прозой, их психологизм,
поэтика формы видений, здесь можно назвать таких исследователей, как И. Ф.
Анненский (2), из всего творческого наследия И. С. Тургенева Анненский-критик
выделил в своих статьях только два его рассказа – «Странная история» и «Клара
Милич», посвятив каждому из них статью в «Книгах отражений». Именно
«таинственные повести» особенно отмечены вниманием критика, выделены им как
наиболее характерные для Тургенева. Причину такого предпочтения можно искать на
том очень ограниченном по объему материале, который дают нам две статьи
Анненского о произведениях Тургенева и упоминания о нем и его персонажах в
других статьях.

М. О. Гершезон (6) в
«Мечте и мысли Тургенева» заявляет, что ранний период жизни Тургенева
(1834-1837) прошел под знаком мрачности и пессимизма. Н. И. Пиксанов (21) также
посвятил работы изучению творчества Тургенева, Л. В. Пумпянский (22) одним из
первых предложил объединить ряд повестей второго периода творчества И.С.
Тургенева в единый комплекс, это рассказы, где сильна мистическая компонента.
Именно человеческую психику И.С. Тургенев сделал предметом художественного
исследования в «таинственных повестях», тем самым воплотив в них попытку
собственного (опирающегося на науку) объяснения ее непознанных явлений, что
изучалось такими исследователями, как Ю. В. Кипко (12), Л. Н. Осьмакова (20),
В. Н. Ильин (11), В. Н. Топоров (24), Г. П. Козубовская и Л. Сектарева (13).
Однако присутствие в «таинственных повестях» И.С. Тургенева мистических,
загадочных, порой фантастических событий отнюдь не свидетельствует о том, что
обращение к новым для его творчества жанру, герою, проблематике повлекло за
собой отход писателя от реализма. В «таинственных повестях» И.С. Тургенев
по-прежнему оставался верен традиции реалистического искусства, которое было
доминирующим направлением

Специфика универсального
экспериментирующего сюжета обращала на себя внимание А. Э. Еремеева (9), Е. А.
Акелькиной (1), М. С. Штерн (29), Э. И. Коптевой (14), осмысляющих феномен
философской прозы. В отечественном литературоведении отмечалась связь повестей
И. С. Тургенева 1860-х гг. с философскими произведениями русских романтиков.
Опыт создания философской прозы, в том числе философствующего
героя-повествователя, проанализирован в работах Е. А. Акелькиной, Г. А. Бялого
(4), Ю. В. Лебедева (16), Н. П. Генераловой (5).

Осмысление «таинственных
повестей» затрудняется тем, что до сих пор не прояснен вопрос о критерии их
выделения, вследствие чего объем цикла изменяется в зависимости от позиции
исследователя. Так, по мнению Ю.В. Лебедева к «таинственным» относятся повести
70-х — начала 80-х гг., а именно: «Собака» (1870), «Странная история» (1870),
«Сон» (1877), «Песнь торжествующей любви» (1881), «Клара Милич» (1882).

Л.В. Пумпянский (22)
первым ввёл определение цикла произведений — «таинственные повести» и попытался
объяснить причину такой типологизации. Он исследовал историческую поэтику
повестей исходя из представления о формульном характере постоянных элементов
русской классической литературной традиции. Л.В. Пумпянский включал в цикл
также «Призраки» и «Довольно». Подавляющее большинство «таинственных
произведений» сам автор именовал «рассказами» («Фауст», «Поездка в Полесье»,
«Собака», «Странная история», «Сон», «Рассказ отца Алексея», «Песнь
торжествующей любви»). В то же время есть среди них и «фантазия» («Призраки»).

По мнению исследователя,
«вера в таинственное, в сверхъестественное, в существование научно необъяснимых
явлений является реликтом древнейших эпох» (в этом вопросе Пумпянский опирается
на «яфетическую теорию» акад. Н.Я. Марра). Он даёт достаточно чёткое объяснение
обозначаемой им формулировки поздних повестей Тургенева, говоря, что неверно
было бы назвать «фантастическими», так как элементы таинственного у Тургенева
вступают в синтез с позитивизмом, что придаёт «грубость» введению
«таинственного в поэзию».

По мнению критика,
«таинственные повести» являются повестями, в которых сверхъестественное
вплавлено в общую трагико-философскую концепцию жизни. Эта концепция, по
Пумпянскому, была характерна для импрессионизма, вследствие чего он отмечает
одну слабую сторону «таинственных повестей» – «отказ от объяснения человеческой
судьбы, от исторического объяснения биографии героя, от включения её в контекст
истории». Таким образом, исследователь считал, что «вера в таинственное, в
сверхъестественное, в существование научно необъяснимых явлений» — это реликт
древнейших эпох. Пумпянский связывал появление «таинственных повестей» в
творчестве И. С. Тургенева с распространением оккультных интересов во второй
половине XIX в.

Как считает другой
критик, С.А. Андреевский (3), основой мировоззрения Тургенева являлось
поклонение красоте, понимание правды как красоты, «возвышенной правды». Такое
философское представление, по его мнению, и определяло выбор изобразительных
средств, подход к созданию художественного образа. Соответственно, тургеневская
действительность иллюзорна. Андреевский досконально изучил такие произведения
И.С. Тургенева, как «Призраки» и «Довольно», так как критик считал именно их
наиболее субъективным и сконцентрированным выражением философии писателя, в
других формах воплощенной во всех остальных его произведениях. Анализируя
данные повести, Андреевский делает вывод, что к мысли о пессимистическом
характере мировоззрения Тургенева.

Д.С. Мережковский (18),
анализируя «таинственные повести» И.С. Тургенева, считал, что в переходную
эпоху на смену «пошлому реализму» приходит религиозно-мистическое чувство, что
способствует обозначению нового этапа в критическом осмыслении русской
классики. Критик рассматривает творчество Тургенева как непосредственное
проявление «раздробленности» литературной жизни. Он считает, что творчество
Тургенева включает в себя «таинственные повести» и стихотворения в прозе, в
которых сказалось инстинктивное, не осознанное самим писателем, а значит
искреннее, данное изначально, а не сформированное жизненным обстоятельствами
стремление к философской мистической поэзии и преклонение перед Красотой.

В исследованиях
наблюдается некий отход от стремления к построению единой картины мира,
характерного для неклассического этапа развития научного знания. Концепции
критиков этого времени отражают переходный в методологическом отношении период
развития литературоведения и отсутствие преобладания единого подхода к изучению
художественных произведений, их эклектичный характер. Проблема жанра
«таинственных повестей» до сих пор не подвергалась специальному изучению,
однако, на наш взгляд, именно исследование этого аспекта должно было стать
первоначальной ступенью для обоснования выделения этих произведений в
неавторский цикл.

Объект исследования:
произведения И. С. Тургенева цикла «Таинственные повести»: «Стук… Стук… Стук!..», «Сон», «Призраки», «Рассказ
отца Алексея», «История лейтенанта Ергунова», «Фауст», «Поездка в Полесье», «Песнь
торжествующей любви», «Довольно», «Странная история».

Предмет исследования:
система мотивов и образов в произведениях И. С. Тургенева цикла «Таинственные
повести.

Методы исследования:
сравнительно-сопоставительный, историко-литературный.

Цель и задачи
исследования:

– исследовать мотивы
цикла таинственных повестей Тургенева;

– рассмотреть систему
образов цикла таинственных повестей Тургенева.

Работа включает в себя
введение, две главы, заключение, список литературы, состоящего из 29
наименований.

Заключение:

«Таинственные» повести» –
это устоявшееся в литературоведении специальное название некоторых прозаических
произведений малого жанра И. С. Тургенева. Тургенев показывает мотивы сна,
тумана, которые связаны с мотивом смерти, соответственно, показаны таинственные
мотивы жизнь-сон и природа-сон, создавая атмосферу погружения в тайну только до
момента смерти героя.

После смерти героя, по
замыслу автора, «тайное становится явным», но уже бессмысленным. Мотивы сна,
тумана, сновидения как сюжетообразующий элемент, вводят в структуру
произведений новые формы: сон-странствие, сон-реализация подсознательных
желаний, сон-проявление генетической памяти, сон-реализация вины героя. Сюжет
сновидений часто строится как путь героя в глубины собственного «Я». Мотив
дороги организует пространство сна.

В «таинственных повестях»
показаны такие образы, как герой-рассказчик и фантастический образ.
Повествование в повестях ведется от первого лица. При этом сам повествователь,
каким его показывает Тургенев, вполне типичный человек, воспринимаемый
читателем как реалистичный образ. В то же время именно его глазами читатель
наблюдает фантастические, необычные события.

Фрагмент текста работы:

Глава 1. Мотивы в цикле «таинственные повести» И. С.
Тургенева На протяжении всей своей
жизни И. С. Тургенев осмысливал, как связаны между собой природа и человек.
Один из самых сложных вопросов для писателя – есть ли у природы душа, разум;
враждебна или дружелюбна она по отношению к человеку. Особенно глубоко эти
вопросы обдумывались им впервой половине 1840-х гг. М. О. Гершензон в своем
труде «Мечта и мысль Тургенева» (1919) также писал, что именно в 1840-е гг. у
И. С. Тургенева наблюдался глубокий внутренний разлад. «Состояние раздвоенной
души» – так обозначил исследователь суть духовных исканий писателя (6;49).

Проблема взаимодействия
человека и природы – одна из ключевых в творчестве И. С. Тургенева. Она всегда
была тесно связана с мировоззрением самого писателя, его философскими
исканиями. В 1840-е гг. происходит особенно активное осмысление данной
проблемы, которое продолжается и в дальнейшем творчестве И. С. Тургенева.

Известный русский философ
В. Н. Ильин отмечает в своей статье «Тургенев – мистик и метапсихик» наличие
двух сторон в творчестве Тургенева: «дневную», солнечную и «ночную»,
мистическую. Последняя сторона, замечает он, «делает Тургенева не только
первоклассным и совершенно современным писателем, но еще и писателем будущего,
в значительной степени опередившим оба века – XIX и XX» (11;35).

В позднем творчестве
Тургенева сон как литературный прием продолжает активно функционировать.
Появляется ночная тематика, в некоторых произведениях сон становится основным
сюжетом. К числу таких сочинений относятся «Призраки». Содержание рассказа
туманно от начала и до конца. О герое-рассказчике не говорится ничего, кроме
того, что он увлекается спиритизмом. Возникающий по ночам призрак предлагает
называть себя Эллис, сам рассказчик перебирает множество вариантов того, кем на
самом деле может быть эта девушка: вампир, привидение, злой дух, но не находит
ответа.

Основные события в
рассказе происходят ночью, когда все вокруг погружено в сон, герой и Эллис
летают над городами, каждое утро следующего дня рассказчик пытается понять: все
произошедшее ему только снилось или было на самом деле. Во время полета голову
ночного путешественника покрывает рукав одежды его спутницы, героя окутывает
«белая мгла с снотворным запахом мака» (26;110).

И даже когда Эллис дает
возможность увидеть, куда она его перенесла, разум героя уже одурманен запахом;
перед ним предстает очередное видение, которое постепенно проявляется сквозь
туман. Исследователь Науменко предполагает, что образ тумана имеет большее
значение, чем просто погружение в сон. Автор рассказа использует туман в
качестве олицетворения смерти и бессмысленной жизни, поскольку состояние
человека во сне похоже на вечный сон (то же, что и смерть), и туманная природа
Эллис подчеркивает ее принадлежность миру мертвых (19; 137).

Постепенное «оживление»
женщины-призрака, ее поцелуи, похожие на укус пиявки, плохое самочувствие героя
без кровинки на лице подтверждают мысли «жертвы» о том, что она пьет его кровь
для того, чтобы вернуться из потустороннего мира. Эллис не просто «забирает»
жизнь у рассказчика, она берет своеобразную плату за ночные путешествия.
Необычные полеты дают герою возможность побывать в любой части света и стать
свидетелем давно прошедших событий.

Автор не случайно создает
множество видений, в которых можно увидеть жизнь людей, провести параллель
между древним могущественным и современным жалким миром. Тургенев дает возможность
герою не только разобраться в себе, но и увидеть всю пошлость и мелочность
современного общества. Тяжелые размышления рассказчика вызывают в нем чувство
отвращения («даже жалости я не ощущал к своим собратьям: все чувства во мне
потонули в одном, которое я назвать едва дерзаю: в чувстве отвращения, и
сильнее всего, и более всего во мне было отвращение – к самому себе»).