Содержание:

ВВЕДЕНИЕ. 2

Глава 1 УГОЛОВНО-ПРАВОВОЕ
РЕГУЛИРОВАНИЕ ПО СУДЕБНИКУ 1497 ГОДА   5

1.1 Общие положения об
уголовно-правовом регулировании в Судебнике 1497 года  5

1.2 Система преступлений и
система наказаний по Судебнику 1497 года. 9

Глава 2 УГОЛОВНО-ПРАВОВОЕ
РЕГУЛИРОВАНИЕ ПО СУДЕБНИКУ 1550 ГОДА   15

2.1 Общие положения об
уголовно-правовом регулировании в Судебнике 1550 года  15

2.2 Система преступлений и
система наказаний по Судебнику 1550 года. 19

Глава 3 ОСНОВНЫЕ ИТОГИ
РАЗВИТИЯ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ПО ВЕЛИКОКНЯЖЕСКОМУ И ЦАРСКОМУ
СУДЕБНИКАМ   24

3.1 Сравнительный анализ
общих положений уголовно-правового регулирования в Судебниках 1497 и 1550 годов. 24

3.2 Эволюция систем
преступлений и наказаний в Судебниках 1497 и 1550 годов  28

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 32

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
И ЛИТЕРАТУРЫ.. 35

Введение:

Основной задачей «великокняжеского»
и «царского» судебников 1497 и 1550 годов стала организация судопроизводства,
которая соответствовала бы той организации общественных отношений, которая
сложилась к концу XV века в Русском централизованном государстве, поскольку норм,
содержащихся в «Правде росськой» (Русской правде) уже было явно недостаточно
для организации судопроизводства в государстве.

В связи с этим
обстоятельством отечественные исследователи гораздо больше внимания обращали
именно на анализ норм процессуального характера, чем на анализ норм
материального права, причем как в дореволюционной российской историографии, так
и в периоды развития советской и постсоветской историографии и науки истории
государства и права, чем и объясняется актуальность исследования темы, связанной
не только с анализом норм материального права, но и со сравнительным их
анализом.

 Цель работы состоит в проведении
сравнительного анализа норм уголовного права, содержащихся в Судебниках 1497 и
1550 годов.

Для достижения цели
исследования были определены следующие задачи:

— изучить  общие положения об уголовно-правовом
регулировании в Судебнике 1497 года;

— проанализировать
систему преступлений и систему наказаний по Судебнику 1497 года;

— изучить общие положения
об уголовно-правовом регулировании в Судебнике 1550 года;

— проанализировать
систему преступлений и систему наказаний по Судебнику 1550 года;

— провести
сравнительно-правовой анализ общих положений об уголовно-правовом
регулировании, содержащихся в Судебниках 1497 и 1550 годов;

— провести сравнительно-правовой
анализ системы преступления и системы наказаний, отраженных в Судебниках  1497 и 1550 годов.

Объектом изучения стали
уголовно-правовые отношения в их понимании, отраженном в Судебниках 1497 и 1550
годов.

Предметом исследования
стали нормы и институты уголовного права Судебников 1497 и 1550 годов.

Теоретической основой
исследования стали тексты Судебников 1497 и 1550 гг., которые взяты из тома 2
девятитомного издания «Русское законодательство Х – ХХ веков»[1],
вышедшее в 1984 – 1989 годах.  

Эмпирическую базу
исследования составили материально-правовые нормы уголовного права,
содержащиеся в Судебниках 1497 и 1550 годов.

Изучение содержания
Судебников 1497 и 1550 годов началось в последней четверти XIX века, причем, как указывал Л.В.Черепнин,
судебники в дореволюционной литературе не стали предметом специального
монографического исследования[2].
В советский и постсоветский периоды развития отечественной науки истории
государства и права появилось достаточно большое число исследований исторического
и историко-правового характера, предметом которых стало комплексное
исследование содержание указанных историко-правовых источников. В большинстве
своем анализу подвергалось либо общее содержание источников, либо исследовались
нормы процессуально-правового характера, что соответствовало основному
назначению судебников: сформулировать и внедрить в практику новые нормы,
организующие судопроизводство, что более характерно для Судебника 1497 года, и
создать единую централизованную систему судопроизводства, особенного по
уголовным делам, что более характерно для Судебника 150 года.

В советский период
указанная проблематика характерна для научного творчества А.А. Зимина[3],  Л.В. Черепнина, О.И. Чистякова, ставшего
автором и редактором целого ряда учебных изданий и девятитомного издания
«Российское законодательство Х – ХХ веков, С. В. Юшкова[4]
и ряда других исследователей.

В последние десятилетия
проблематика исследуемой темы затрагивалась в работах таких авторов, как Е.И.
Осадчук, И.В. Попрядухина, В.А. Томсинов и ряда других, однако исследование
сравнительно-исторического и сравнительно-правового характера, предметом
которого выступили бы материальные нормы уголовного права Судебников 1497 и
1550 годов в отечественной литературе отсутствует.

Методологической базой
работы стал материалистический подход к изучению объектов объективной
реальности, в качестве методов научного познания были использованы как
общенаучные методы (методы анализа, синтеза информации,
сравнительно-критический метод), методы источниковедческого характера, так и
специальные методы, например, общеюридический, сравнительно-исторический методы
научного познания.

 Структура работы обусловлена поставленной
целью и сформулированными задачами и включает в себя введение, три главы
основной части, заключение и список используемых источников и литературы.

Заключение:

В сравнении с Русской
Правдой в регулировании уголовных правоотношений Судебником 1497 года были
внесены в материальное уголовное право существенные изменения,
свидетельствующие об изменениях в понимании законодателем места и роли в
правовом регулировании уголовного права, его усложнении, что выразилось, прежде
всего, в усложнении системы уголовных преступлений и системы наказаний за их
совершение.

Исходя
из современного понимания системного характера таких объектов, как уголовное
преступление и наказание за его совершение, следует сделать вывод об отсутствии
и системы преступлений, и системы наказаний в Судебнике 1497 года. В тексте
источника довольно хаотично, кроме блока статей с 8 по 14-ю, перечисляются виды
преступлений, за совершение которых следует определенного вида наказание.

Среди
совокупности видов преступлений необходимо отметить наличие квалифицированных
видов преступлений, например, кражи. Квалификация преступления влияет на
назначение наказания только в том случае, если преступление совершено
определенным лицом, «ведомо лихим человеком».

Определенным
шагом вперед в развитии понимания уголовного права в сравнении с более ранними
источниками следует отметить появление в законе родового понятия преступления,
«лихое дело», что можно рассматривать как первый шаг в становлении системы
преступлений. 

Назначение
наказания осуществляется, исходя из личности преступника, а не в зависимости от
тяжести преступления, как это характерно для современного понимания назначения
наказания судом. Отсутствие системности в понимании совокупности наказаний по
Судебнику 1497 года выражается в хаотичности и бессистемности определения
наказания за совершение преступлений: даже за совершение социально опасных
преступлений закон может предусматривать одновременно и смертную казнь, и возможность
применения заменяющего наказания.

Целью
наказания следует считать и устрашение самого преступника, и населения, однако,
указанную цель применения наказания не следует считать единственной целью,
поскольку в целом ряде случаев при назначении наказания учитывается не столько
публичный, сколько частный интерес, например, при применении замещающего
наказания в виде «выдачи головой» преступника потерпевшему для отработки
причиненного преступлением ущерба.

В понимании правовой
сущности уголовного преступления эволюция состоит в том, что окончательно
формируется разграничение родового и видового понятия уголовного преступления,
преступление рассматривается как посягательство на волю государя, несмотря на
возможность деления преступлений на преступления против государства, против
личности и имущественные преступления.

Среди преступлений против
государства появляются новые виды преступлений, такие, как, например, подписка.
Открытое посягательство на имущество рассматривается в двух аспектах: как
грабеж и как разбой, причем разбой в целом ряде статей отграничивается от
других преступлений, объединяемых понятием «лихое дело».

В системе наказаний чуть
ли не наиболее часто применяемым видом наказания становится тюремное
заключение, что, с одной стороны, свидетельствует о материальных возможностях
государства создать систему помещений, используемых как тюрьмы, с другой
стороны, показывает рост криминализации общества, рост числа преступлений,
наказание за которые требует строгих ответных мер, поэтому именно с Судебника
1550 года основной целью наказания становится устрашение общества и самого
преступника.

Ко времени издания
Судебников 1497 и 1550 гг. уголовное право стало пониматься законодателем как
один из действенных инструментов повышения авторитета государственной власти,
особенно на территориях, удаленных от Москвы, где сам глава государства вправе
вершить суд, но авторитет государства повышается не столько опорой на режим
законности, хотя и это, следует признать, присутствовало, сколько опорой на
применение устрашающих наказаний и средств получения признательных показаний
(пытки, битье кнутом и т.д.).

Понимание преступления и
наказания как институтов уголовного права получило свое развитие в Судебниках
1497 и 1550 гг. появляются новые составы преступлений, новые виды наказаний,
причем целью их назначения и исполнения становится устрашение, а само уголовное
право начинает рассматриваться как инструмент укрепления централизованной
власти, но основным методом повышения авторитета власти и права становится, в основном,
давление на местные элиты и население.

Фрагмент текста работы:

Глава 1 УГОЛОВНО-ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ПО СУДЕБНИКУ 1497
ГОДА

1.1 Общие
положения об уголовно-правовом регулировании в Судебнике 1497 года

Нормы материального
уголовного права в Судебнике 1497 г. содержатся в статьях 8 – 14, что
представляет собой шаг к систематизации законодательства по отраслям правого
регулирования, поскольку, если сравнивать с Русской Правдой, особенно в ее
пространной редакции, нормы уголовного права представлены в исследуемом
источнике права весьма компактно.

Особенностями отражения
норм уголовно-правового характера в тексте Судебника 1497 года следует назвать:

— во-первых, их компактное
расположение в тексе источника;

— во-вторых, расположение
сразу после статей, содержащих общие нормы об организации судопроизводства.   

Вторая из указанных
особенностей свидетельствует о значимости уголовно-правового регулирования для
законодателя.

К новациям уголовно-
правого характера, введенным в текст Судебника 1497 года, следует отнести,
прежде всего, само понятие преступления, содержащееся в статье 8. Под
преступлением стало пониматься «лихое дело». Определения этого понятия
законодатель не дает, но рассматривает его как родовое понятие, охватывающее
ряд видов преступлений, прямо указанных в тексте закона. Правда сама статья
называется «О татьбе», что следует понимать как «О воровстве», но, с одной
стороны, указанный термин был более понятен населению, как применявшихся на
протяжении столетий, с другой стороны, видимо, в то время воровство понималось
намного шире по содержанию, чем в настоящее время, поэтому и понадобилось
внести данный термин в название ст. 8 Судебника, чтобы было понятно, что речь в
статье идет о системе уголовных преступлений.

И.А. Исаев полагает, что
свою лепту в понимание сущности преступления и личности преступника внесла
церковь, поскольку «лихое дело» рассматривается как «богомерзкое и
богоненавистное злое дело», тем более что ст. 9 Судебника уже содержала понятие
«церковный тать», т. е. квалифицированную кражу[1].

Определенным
новшеством Судебника было появление института «безхитростности»,
характеризующего субъективную сторону состава преступления. Если купец возьмет
у кого деньги или товар «да на пути у него утеряется товар безхитростно,
истонет или згорить, или рать возьмет», то это обстоятельство освобождало его
от такой санкции, как поступление в холопство к истцу. В данном случае купец
должен был загладить причиненный вред в натуральном выражении: предоставить
такой же утерянный товар или вернуть деньги без процентов и в рассрочку (ст. 50
Судебника 1497 г.).

В статьях 8 и 10
Судебника фактически устанавливается понимание повторности преступления,
которое влияет на применимое наказание: в отношении «ведомо лихого человека»,
то есть лица, ранее привлекавшегося к уголовной ответственности, за совершение
практически любого преступления в качестве применимого наказания может быть
только смертная казнь, в то время как впервые пойманный вор, то есть лицо,
совершившее кражу впервые, привлекается к уголовной ответственности только в
форме торговой казни.

Особое значение в
судебнике придается элементам состава преступления, прежде всего,
квалификации  объективной и субъективной
сторон преступления в современном понимании состава уголовного преступления.
Приобретает значение «поличное», то есть наличие показаний свидетелей или
потерпевших о том, что приведенный на суд является татем (вором), но ранее не
привлекавшемся к уголовной ответственности, в производстве применяется
презумпция виновности приведенного к ответу, при этом сразу применяется в качестве
наказания смертная казнь, вне зависимости от того, впервые совершено им
преступление, или фиксируется повторность. Правда, есть и ограничение:
приведших с поличным должно быть 5 или 6 человек (ст. 13), причем, как особо на
это обращает внимание Е.И. Осадчук, это должны быть «дети боярские», то есть
представители правящего сословия, в то время, как простые «послухи» должны быть
действительно свидетелями преступления, а не только что-то слышать о его
совершении[2].

О.И. Чистяков отмечает,
что данные показания «добрых людей» следует рассматривать не иначе, как оговор,
то есть обвинения, не построенного на доказательствах, является рудиментом
общинного суда[3].

Виновность привлекаемого
к уголовной ответственности определялась не представленными суду
доказательствами, а «по великого князя по крестному целованию», то есть в
качестве доказательства допускалась судебная присяга, но со ссылкой и на бога
(крестное целование), и на великого князя.

Основанием для
привлечения к ответственности являлось не частное заявление потерпевшего, а
«довод», то есть обвинение, производимое специальным должностным лицом –
доводчиком, то есть фактически судебным следователем.

Блок из статей с десятой
по четырнадцатую, по мнению Л.В. Черепнина, является списком с какого-то более
раннего источника, фрагментом самостоятельного устава, возможно, появившегося
уже в правление Ивана III, поскольку в них явно прослеживается единая цель:
защита собственности от преступных на нее посягательств: в указанных статьях
устанавливается наказание за кражу, причем в ее квалифицированных видах, а
также порядок изобличения преступника[4].

В части случаев нарушения
уголовного закона, например по ст. 10 Судебника было предусмотрено действие,
которое невозможно интерпретировать каким-либо образом, поскольку смысл данного
действия утрачен полностью. Единственное, в чем есть полное согласие
исследователей – это понимание данного действия как заменяющего наказания. Речь
идет о «выдаче головой» лица, привлекаемого к уголовной ответственности.

Как отмечает О.И.
Чистяков, речь, скорее всего, идет о выдаче преступника при невозможности своим
имуществом погасить причиненный ущерб истцу (потерпевшему) в целях отработки
причиненного вреда. При этом отмечается, что, скорее всего, социальный статус
такого преступника изменялся на холопство до момента  полной отработки причиненного вреда[5].  

В качестве отягчающего
вину обстоятельства закон предусматривал рецидив преступления, поскольку в ст.
11 повторная кража рассматривается как квалифицированная. При отсутствии у
виновного имущества, он подвергается смертной казни, применение заменяющего
наказания в виде конфискации имущества не предусмотрена.