Курсовая с практикой на тему Сергей Довлатов в современной школе: возможности изучения и популяризации

Содержание:

Введение 3

1. Особенности творчества Сергея Довлатова 5

1.1 Характеристика художественных приемов, применяемых в творчестве Сергея Довлатова 5

1.2 Сравнительный анализ творчества А. Чехова и С. Довлатова 9

2. Разработка урока по творчеству С. Довлатова, повести «Чемодан» 14

2.1 Семантический анализ произведения «Чемодан» 14

2.2 Разработка урока литературы в 8 классе по произведению «Чемодан» 21

Заключение 26

Библиографический список 28

Введение:

Актуальность темы связана с растущим интересом к творчеству Довлатова, причиной которого является его мифология. Ежегодные публикации «вторичных» текстов, воспроизводящих творческую биографию писателя (часто в виде шуток, острот, рассказов), свидетельствуют о существовании в русской литературе мифа о Довлатове, который сопровождается ритуалом почитания, совершаемым, как правило, в дни рождения и смерть объекта культового почитания.

Актуальность исследования также обусловлена, во-первых, высокой значимостью творчества Довлатова для современного литературного процесса, во-вторых, недостаточным знанием связи писателя с традициями русской литературы и, в-третьих, необходимостью опровергнуть миф о том, что Довлатов не доверял духовному потенциал русской классики, научно обоснованные факты, свидетельствующие об обратном.

Сергей Довлатов (1941-1990) — русский писатель второй половины ХХ века, эмигрант, чья литературная судьба в Советском Союзе сложилась драматично. За исключением редких публикаций в журналах, его работы не были официально опубликованы в СССР при его жизни. Художественные произведения Довлатова были опубликованы в России, освобожденной от идеологической цензуры, в 1991 году, после смерти писателя. За короткое время он стал одним из самых популярных авторов у себя на родине. В настоящее время интерес к творчеству Довлатова не утихает, о чем свидетельствуют большие тиражи его книг, обсуждения его произведений в интернет-блогах, постановки фильмов и спектаклей по мотивам его прозы, которые с успехом шли в театрах Москвы и Санкт-Петербурга и Москвы.

Довлатов очень актуален, его книги пользуются большим спросом, как у взрослых, так и у подрастающего поколения. В некотором смысле читателя привлекает доступность книг, которые из-за некогда запрещенной свободы слова не были опубликованы из-за полной цензуры.

Художественная идея Сергея Довлатова, несмотря на кажущийся парадокс, оправданный жизненным опытом, проста и благородна: рассказать, как живут странные люди — то грустно смеющиеся, то до смешного грустные. В его книгах нет праведников, потому что в них тоже нет злодеев. Автор знает, что и рай, и ад находятся внутри нас самих. Довлатов верил в одно — в «улыбку разума».

Объект исследования: творчество Сергея Довлатова

Предмет исследования: особенности изучения творчества С. Довлатова в современной школе

Цель исследования: определить возможности изучения и популяризации творчества Сергея Довлатова на примере произведения «Чемодан»

Основные задачи:

-охарактеризовать художественные приемы, применяемых в творчестве Сергея Довлатова;

— провести сравнительный анализ творчества А. Чехова и С. Довлатова;

— провести семантический анализ произведения С. Довлатова «Чемодан»;

— разработать урок литературы в 8 классе по произведению С. Довлатова «Чемодан».

 

Заключение:

Самобытная личность Довлатова настолько ярко выражена в его произведениях, что самое сильное и важное впечатление о нем складывается из его прозы. И рассказы современников уже не могут изменить этот удивительный портрет. За самое главное, что Сергей Довлатов уже сказал о себе.

Довлатов — неординарный и интересный писатель и человек. Его сатирическое изображение действительности очень специфично и своеобразно, он вступает в ряды так называемых «самодеятельных» писателей. Ведь он не стремится показать негативные черты жизни, а лишь изображает ее такой, какая она есть на самом деле.

«Чемодан» Сергея Довлатова — это сборник литературных зарисовок, созданных автором в 1986 году, в то время, когда он сам уже находился в эмиграции. В этом сборнике автор исследует содержимое своего чемодана и рассматривает всю свою жизнь на родине. Каждый предмет в чемодане — это отдельная история, комичная и грустная одновременно, связанная с тяжелыми обстоятельствами и целыми пластами воспоминаний.

«Чемодан» Сергея Довлатова — это сборник литературных зарисовок, созданных автором в 1986 году, в то время, когда он сам уже находился в эмиграции. В этом сборнике автор исследует содержимое своего чемодана и рассматривает всю свою жизнь на родине. Каждый предмет в чемодане — это отдельная история, комичная и грустная одновременно, связанная с тяжелыми обстоятельствами и целыми пластами воспоминаний.

Многие поклонники творчества Довлатова говорят, что именно из «чемодана» стоит познакомиться с этим автором. Действительно, с первых строк это произведение вовлекает читателя в круговорот воспоминаний, калейдоскоп лиц и событий, анекдотических ситуаций и маленьких трагедий.

В каждой истории главный герой, который является одновременно и единственным рассказчиком, и самим автором «чемодана», знакомит читателя с той или иной вещью, которая совершила с ним нелегкую поездку за границу. Каждая из этих вещей может быть дорога только той части памяти, которая просыпается при виде их — сам автор с горькой улыбкой дает понять, что они не годятся ни для чего, кроме как для разжигания небольшого костра ностальгии. Постепенно рассказывая о каждом из них, герой рассказывает и о своей жизни, со временем становясь близким другом читателя.

«Чемодан» — одно из тех произведений Довлатова, в котором наиболее ярко проявляется его умение писать иронично и легко, заставляя читателя улыбаться даже в самые грустные моменты. Несмотря на то, что Довлатов никогда не считал себя «настоящим писателем», в «чемодане» отчетливо виден именно талант писателя — автор удерживает внимание читателя, не отпускает его от себя ни на минуту, дает ему возможность не только посвятить время к безусловно интересному чтению, но и к размышлениям, в том числе и о собственной жизни.

Для Довлатова «Чемодан» — автобиографическое произведение. В этой книге он пишет в основном о себе и о том, что случилось с ним до эмиграции. Несмотря на то, что судьба автора порой преподносила ему множество неприятных сюрпризов, Довлатову удается сохранять неиссякаемый оптимизм, который чувствуется в каждой строчке и благодаря которому вся книга оставляет легкое приятное впечатление. Возможно, именно поэтому «Чемодан» стал одним из самых популярных произведений автора — переведенный на ряд иностранных языков, он привлекает внимание все новых и новых представителей большой читательской аудитории, и многие из них не ограничиваются одним прочтением книги, периодически возвращаясь к ней снова и снова.

 

Фрагмент текста работы:

1. Особенности творчества Сергея Довлатова

1.1 Характеристика художественных приемов, применяемых в творчестве Сергея Довлатова

Сергей Довлатов родился в Соединенных Штатах как серьезный профессиональный писатель. Две его литературные публикации остались на родине: в «Неве» и «Юности» (откровенно халтурные рассказы о рабочем классе). В США за 12 лет было издано 12 книг на русском языке и 6 книг на английском [4, c.125].

Важно также, что после нобелевских лауреатов Бродского и Солженицына Сергей Довлатов был третьим по популярности в англоязычных литературных кругах. Он был постоянным сотрудником журнала «Нью-Йоркер», и только Набоков удостоился для него такой чести.

Писательская деятельность Довлатова шла успешно, он, наконец, был признан широкой публикой, хотя его произведения были опубликованы на родине только после его смерти [7, c.55].

Сергей Довлатов сам превратил свою биографию в литературное произведение. Читатель Довлатова знает о его жизни гораздо больше, чем может рассказать самый знающий биограф. Семья, учеба в университете, исключение, служба во внутренних войсках (книга «Зона»), первые литературные опыты, литературное подполье, группа «Гражданские лица» (в которую помимо Довлатова входили Б. Бахтин и Вл. Марамзин), ленинградская литературная среда конца 1960-х, общение с клиентами («Невидимая книга»), работа журналистом в Эстонии (цикл «Компромисс»), редактор детского журнала «Костер», публикация неудачного (официального) рассказа-эссе в журнале «Юность», запрет на публикацию сборника его рассказов, бесконечные отказы от советских издательств и журналов, работа в Пушкинском заповеднике (рассказ «Заповедник»), эмиграция («Филиал», «Иностранец»), короткая, но бурная история жизни и смерти газеты «Новый американец», литературный успех в США, публикации в журнале «Нью-Йоркер» (где до Довлатова появлялся только русский писатель Набоков) — все эти сюжеты, иногда с многочисленными вариациями, описаны самим Довлатовым. За исключением того, что его ранняя смерть и феноменальная популярность в постсоветской России (его книга из трех частей была переиздана трижды в течение двух лет общим тиражом 150 тысяч экземпляров) остались за пределами прозы Довлатова [13, c.77].

В то же время автобиография Довлатова очень литературна. Не случайно его проза вызывает так много ассоциаций. Главным героем довлатовской прозы является он сам», тут же сравнивает этого героя с таким литературным персонажем, как Остап Бендер; Вик. Находя сходство между автобиографией Довлатова и нью-йоркской школой, А. Генис и П. Вайль помещают автобиографического героя Довлатова в ряд «лишних людей» русской классической литературы [17, c.353].

И это не случайно. Внешне, не выходя за границы реалистического изображения жизни, Довлатов в то же время обнажает именно литературную сторону жизни — бессознательно следуя постмодернистскому принципу «мир как текст». Работа с автобиографическим материалом, где подлинность истории подтверждается фотографией на обложке книги, придает этому сочетанию особую остроту и парадоксальность. В этом смысле Довлатов, начавший писать в конце шестидесятых, не идет дальше, а отталкивается от «исповедальной прозы» «оттепели». В этой прозе герой был литературной тенью своего поколения, его полномочным представителем. Жизнь автора Довлатова — это отражение чисто литературных, часто фантасмагорических сюжетов и столкновений [19, c.192].

Строго говоря, Довлатов неуклонно превращает автобиографический материал в метафоры, а точнее, в анекдотические притчи. О чем? В его творчестве его занимают две взаимосвязанные темы: отношения между литературой и реальностью, с одной стороны, и абсурдом и нормой — с другой. Нетрудно увидеть в этих темах связь с основными художественными и философскими темами постмодернизма, выросшими вокруг проблемы симуляции и симулякров, с одной стороны, и диалога с хаосом — с другой.

Уже в ранней книге «Зона», рассказывающей о службе автора (в книге лирического героя зовут Борис Алиханов) в лагерной охране, Довлатов сопровождает лагерные рассказы комментариями к письмам издателю Игорю Ефимову. Лагерный мир в этих комментариях помещен в довольно широкий литературный контекст. Первое, что сразу бросается в глаза, — это прямое сближение эстетики лагеря с соцреализмом: «В лагере метод соцреализма торжествует без давления и принуждения» [9, c.54]

Эти, казалось бы, разнонаправленные мотивы автокомментария Довлатова на самом деле затрагивают один момент: они подрывают веру в связь между жизнью и литературой, надежду на то, что литература способна изменить уродливую реальность. Эта вера и надежда объединяют мир зоны — с соцреализмом и аккомпанементом русской классики. Довлатов отстаивает свою непричастность к этой великой традиции. Вот почему он так упорно лишает свое произведение героических притязаний вообще и притязаний на обладание правдой жизни в частности. Однако в начале «Зоны» Довлатов говорит, что «правда» открылась ему за решеткой. Но далее, конкретизируя это сакральное для эстетики шестидесятых понятие, Довлатов придает ему совершенно другой смысл — истина, по его словам, заключается в том, что сознание существует параллельно реальности, оно не зависит от реальности.

На самом деле фундаментальная несовместимость литературного — и в более широком смысле: культурного, рационального, сознательного — опыта с реальностью дает Довлатову ощущение абсурда как нормы жизни. Если для Шаламова и Солженицына зона — это, прежде всего пространство-время насилия, то для Довлатова зона — это, прежде всего наиболее наглядно видимая реализация абсурда как универсального принципа бытия. Именно абсурд формирует особое, довлатовское, единство мира зоны и единство зоны с миром. Итак, по словам Довлатова, нет существенной разницы между охранниками, как правило, «свободными», и заключенными. Этот мотив обсуждается как в письмах к издателю, так и в рассказах [9, c.108].