Курсовая с практикой на тему Российское чиновничество в изображении Н.В.Гоголя (по комедии Ревизор и Мертвые души)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА 1. ИСТОРИКО-БИОГРАФИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ ИЗОБРАЖЕНИЯ ЧИНОВНИКОВ У Н.В. ГОГОЛЯ 6
1.1. Чиновничество в российском обществе XIX века
и в жизни Н.В. Гоголя 6
1.2. Типажи чиновников в произведениях Н.В. Гоголя 12
ГЛАВА 2. ОСОБЕННОСТИ ИЗОБРАЖЕНИЯ РОССИЙСКОГО ЧИНОВНИЧЕСТВА В КОМЕДИИ «РЕВИЗОР» И ПОЭМЕ «МЁРТВЫЕ ДУШИ» 19
2.1. Сатирико-психологический ракурс описания чиновничества
в комедии «Ревизор» 19
2.2. «Мёртвые души»: типология и утопия об исправлении чиновничества 28
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 35
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 38

Введение:

Актуальность темы исследования. Работа посвящена рассмотрению темы чиновничества в произведениях Н.В. Гоголя «Ревизор» и «Мёртвые души». Чиновничество – один из основных объектов наблюдения и изображения Гоголя – писателя и мыслителя. Мир гоголевских чиновников выстроен по иерархическому принципу, в соответствии с действительностью середины XIX в. Среди персонажей Гоголя – чиновники различного положения – от самого ничтожного до вельмож. Тема чиновничества является в произведениях писателя либо основной, генерирующей, либо как одной из важных в произведении.
Практически во всех исследованиях, посвящённых творчеству Гоголя, так или иначе, затрагивается тема чиновничества. Это чаще всего социологический или социально-психологический аспект, но есть работы, раскрывающие эту тематику с точки зрения биографии или религиозно-нравственных основ мировоззрения писателя. В обширном гоголеведении нами отмечаются труды Ю.М. Лотмана («О Хлестакове»), Ю.В. Манна (Комедия Гоголя «Ревизор»), Гончарова С.Л. («Творчество Н.В. Гоголя в религиозно-мистическом аспекте»), С.И. Машинского («Художественный мир Гоголя») и др.
Гоголь – не только «знаток человеческих душ» и писатель, он также – социальный мыслитель. Он, как и ряд других русских писателей-славянофилов (С.Т. Аксаков, Н.С. Хомяков и т. д.) стал «социологом», изучающим жизнь и нравы общества. Гоголь хорошо осознавал свою связь с действительностью: «Предмет у меня был всегда один и тот же: предмет у меня был – жизнь, а не что другое» [Гоголь, 1847, с. 2]. В произведениях Гоголя видим созданный мыслителем и талантливым писателем собирательный образ российского чиновничества.
Согласно словарю В.И. Даля, «чиновник – служащий государю и жалованный чином, обер или штаб-офицер, или генерал, хотя высшие чиновниками более зовутся сановниками» [Даль, 1981, с. 605]. «Чиновник: 1) название, использовавшееся в политическом сло¬варе дореволюционной России по отношению к представителям государственной бюрократии, обладавшим определённым рангом (чином) в иерархии государственных должностей в соответствии с введённой Петром I Табелью о рангах; 2) термин, посредством которого выражается негативное отношение к определённому типу государственного служащего, в деятельности которого в ос¬новном преобладают формализм, бездушие, бумажный стиль ра¬боты…» [Кибанов, 2001, с. 790]. В самом толковании слова «чиновник» есть озадачивающее противоречие: с одной стороны, это лицо, символизирующее государственность, управленец, что требует от него больших знаний и внутренней культуры; с другой стороны, чиновник является лицом, которое выполняет работу в ущерб делу и гражданам.
Объект исследования: произведения Гоголя «Ревизор» и «Мёртвые души».
Предмет исследования: изображение российского чиновничества в комедии «Ревизор» и «Мёртвые души» Гоголя.
Цель работы: изучить и проанализировать особенности изображения российского чиновничества в комедии «Ревизор» и поэме «Мёртвые души» Н.В. Гоголя.
Для достижения заявленной цели в работе решаются задачи:
1. Осветить социальное положение чиновничества в российском обществе XIX в., службу молодого Гоголя мелким чиновником в Петербурге;
2. Изучить типажи чиновников в произведениях Н.В. Гоголя.
3. Охарактеризовать сатирико-психологический ракурс описания чиновничества в комедии «Ревизор».
4. Выявить особенности изображения чиновников в поэме «Мёртвые души» через призму типологии и авторской утопии.
Методы исследования: исторический, биографический, теоретический, аналитический.
Теоретическая база исследования представлена:
 воспоминаниями и критическими публикациями современников Гоголя (А.П. Милюков, В.Г. Белинский, Н.Г. Чернышевский, С.П. Шевырёв);
 монографиями о биографии писателя (В.В. Ермилов, Н.Л. Степанов), духовных исканиях Гоголя (С.И. Машинский);
 литературоведческими работами по теме исследования (Ю.В. Манн);
 культурологическими и театральными исследованиями (В.И. Немирович-Данченко, Ю.М. Лотман, А.А. Савостьянов);
 современными периодическими статьями (В.П. Богданов, А.А. Оспанова).
Практическая значимость: материалы работы могут быть использованы на уроках литературы в средней школе, при повышении знаний студентов о творчестве Н.В. Гоголя.
Структура работы представлена введением, двумя главами и четырьмя параграфами, заключением, списком использованных источников и литературы (29 наименований). Общий объем работы – 40 страниц.

Заключение:

Чиновничество в Российской империи имело особое значение, так как оно осуществляло разнообразные задачи по государственному управлению. Лучшие люди общества предъявляли к чиновникам высокие требования, в том числе и моральные. Но данный запрос остался без ответа. Граждане шли в чиновники, надеясь подняться по социальной лестнице (получить дворянство), разбогатеть праведными и неправедными путями. Конечно, чиновничество не было однородным: сам Гоголь видел в нём три слоя – низших, «тонких» и «толстых». Поднимаясь «лестнице чинов», человек всё более и более проникался «духом чиновничества». Гоголь, сам бывший в молодости одним из «низших» чиновников, хорошо знал нравы этой «касты», тяготился ею и, наконец, покинул ради писательской карьеры. Его способности как писателя должны были послужить общественно значимой цели – оздоровить действительность, помочь русскому народу и обществу избавиться от социальных «язв».
К теме чиновничества Гоголь обращался на протяжении всей своей творческой карьеры. Чиновники с юмором изображались в «Вечерах на хуторе близ Диканьки», в «Миргороде». Более глубокий подход, когда Гоголь видел в чиновнике другого, «внутреннего» человека, прослеживается в «Записках сумасшедшего» и в «Шинели».
Комедию «Ревизор» и поэму «Мёртвые души» отличает широкий охват чиновничества как слоя с его сформировавшимися типологическими признаками. И эти признаки собираются, говоря словами самого Гоголя, во всё «самое дурное, что есть в русской жизни».
В «Ревизоре» и «Мёртвых душах» чиновники показаны через многочисленные комические ситуации и взаимодействия (друг с другом, с простыми людьми, с вышестоящими и др.). Писатель использует провоцирующие ситуации, быстро раскрывающие сущность чиновничества – ситуации «ревизора» в комедии и назначения нового губернатора в поэме. Общими в обоих произведениях являются мотивы страха, взяток, доносов, Петербурга и др.
Чиновники – виртуозные «артисты» по части сбора взяток. Их гложет страх – но не страх перед совестью или богом, а страх перед властным произволом. Чиновники у Гоголя не разбираются в своём деле, любят праздность, пьют, хвастаются, играют в азартные игры. Благо страны и народа для них – пустой звук.
Писатель, охватывая как бы «одним взглядом» всё чиновничье сословие, даёт знать, что они все таковы – с «низших» до самых «толстых». Если в «Ревизоре» была ещё какая-то надежда на высшую власть как на кару для распоясавшихся чиновников, то в «Мёртвых душах» надежда полностью угасла. Смерть, и даже при жизни омертвение совести и души – вот возмездие для чиновников.
Подход Гоголя к описанию чиновничества в «Ревизоре» и «Мёртвых душах» несколько различен. В комедии (в соответствии с театральным жанром) даются яркие индивидуальные характеристики, ситуация комически «двоится» («второй ревизор»). Критика писателя направлена как бы не на всё чиновничество, а на этих незадачливых провинциальных чиновников. Действительно, их личностные и деловые качества очень «не задали́сь»: жадина и грубиян губернатор, не интересующийся правосудием судья Ляпкин-Тяпкин, запуганный смотритель уездных училищ Хлопов, читающий чужие письма почтмейстер Шпекин, доносчик и подхалим Земляника. Петербургский мелкий чиновник Хлестаков – транжира, хвастун и «пустышка» – вполне встаёт с ними в один ряд.
В «Мёртвых душах» губернский город предстаёт перед читателями как «заповедник чиновников». Заслуженную оценку им даёт не зависящий от чиновников Собакевич – это праздные бессовестные люди, не лучше разбойников. Обычные занятия – обеды, ужины, сплетни, попойки, игра в карты. На службе процветает исключительная «подлость» – чиновники бесконечно подсиживают друг друга и лицемерно угодничают начальству. Существенных различий в чиновниках в поэме нет – даны только яркие внешние единичные черты («шьёт по тюлю», густые чёрные брови и т. д.). Они связаны круговой порукой. Чиновники помогают аферисту Чичикову в махинациях не случайно, а потому, что у каждого из них есть свои «грешки». Произвол и беззаконие творятся на самом высоком уровне чиновничьей иерархии, что показывает «Повесть о капитане Копейкине».
Гоголь пытался обдумать возможный выход из этой ситуации, искал способы преодоления зла в чиновничьем сословии. Писатель видел путь исправления человека в обращении к богу, в служении своей стране, в самовоспитании. Но образ «честного губернатора» из второго тома «Мёртвых душ» был совершенно утопическим и невозможным в России.
Итак, Гоголь в своём «тексте о чиновничестве», используя как основные методы типологию и сатиру, изображает отрицательный социальный тип (чиновник) и высмеивает его.

Фрагмент текста работы:

ГЛАВА 1. ИСТОРИКО-БИОГРАФИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ ИЗОБРАЖЕНИЯ ЧИНОВНИКОВ У Н.В. ГОГОЛЯ

1.1. Чиновничество в российском обществе XIX века
и в жизни Н.В. Гоголя

В соответствии с петровским «Табелем о рангах» человек, не являющийся дворянином, поступая на гражданскую службу и получая чин четырнадцатого класса (коллежский регистратор), начинал пользоваться правами личного дворянина. Тех, кто был выходцем «из простых» и пользовался правами личного дворянства в соответствии с петровским постановлением, начинал называться «благородным».
Чиновник, дослужившийся до восьмого класса (коллежский асессор), приобретал право на потомственное дворянство. Такое правило было подтверждено и Екатериной Великой. Однако ко времени правления Николая I народонаселение Российской империи так же, как и ее территория, увеличивается. Гражданских служащих становится достаточно много. По статистическим данным, в 1802 г. в Российской Империи было более 13 тысяч табельных чиновников; в 1847 г. – 61,5 тысяч (в 1913 – почти 253 тысячи человек). Царь был вынужден обратить внимание на рост количества потомственных дворян [Богданов, 2011, с. 112].
В 1845 г. император Николай I издает указ, в котором был повышен ценз, дающий право пользования как личным, так и потомственным дворянством. Теперь не дворяне, поступившие на гражданскую службу, при производстве в чин четырнадцатого класса получали право личного почетного гражданства, а при производстве в чин девятого класса вступали в права личного дворянства. Дослужившись же только до чина пятого класса, статские (т.е. штатские, не военные) приобретали потомственное дворянство. Личные дворяне, поступившие как на военную, так и на гражданскую службу достигали потомственного дворянства с получением тех же чинов (то есть с пятого класса гражданского чина), но и в низших чинах (с четырнадцатого по восьмой класс) продолжали пользоваться правами, принадлежавшими им по их званию [Богданов, 2011, с. 114].
Служба была возможностью перехода в более высокое сословие, что было для того времени весьма важным. Писатель А.П. Милюков (выходец из мещан) вспоминал, что впервые он почувствовал горькую сторону сословных различий, столкнувшись с рядом препятствий при поступлении в гимназию, а затем в университет. Отцу Милюкова требовалось выкупить сына из мещанского общества, выплатив сумму, превышающую его годовой заработок [Милюков, 1872, с. 178].
Комментируя картину В.Г. Перова «Сын дьячка, произведенный в коллежские регистраторы и примеряющий мундир», Милюков соглашается с тем, что она «бросается в глаза» комической стороной: восторг дьячка, с которым он смотрит на вицмундир сына. Однако, как замечает критик, существует и другая сторона этой радости. Вицмундир кажется семейству тем, что способно защитить молодого человека от тысячи оскорблений [Милюков, 1875, с. 2].
Не удивительно, что в чиновничество стремились многие бедные люди. Ю.М. Лотман, исследуя проблему «чинов и людей» в среде русского дворянства начала XIX, говорит о низком «престиже» статской службы. Она не считалась «благородной»: «Её называли “подьяческой”, в ней всегда было больше разночинцев, и ею было принято гнушаться» [Лотман, 1995, с. 25]. То есть не члены аристократических семей, а в основном обедневшие дворяне, мещане, сыновья духовных – «маленькие люда» населяли средние и низшие «этажи» департаментов.
Однако, поступив на государственную службу, не все и не сразу избавлялись от бедности, достигали высоких чинов, наживали себе состояния, или становились более свободным как это, возможно, представляли себе, избирая путь чиновника.
Во-первых, только поступивший на службу (14 – 9 класс по Табели о рангах) без покровительства «значительного лица» имел сначала очень небольшой доход. Однако, проявив способность к делу, показав свои знания, трудолюбие, усидчивость, чиновник чаще всего начальством замечался. Случаи несправедливого отношения к человеку со способностями, конечно, были, но это не было правилом.
Во-вторых, быть чиновником означало подчинить свою жизнь строгим правилам. Положение государственного служащего обязывало также на свои средства приобрести форменную одежду. Регламентированным было и определённое поведение чиновника. Правда, часто в чиновничьей среде проявлялись и надуманные принципы приличия: так, кто-то не мог себе позволить купить пищу где-нибудь, кроме трактира (что было дороже, чем купить у уличных торговок). Тогда действительно жалования, получаемого чиновниками первого числа каждого месяца, едва хватало ему на питание. Считалось, что «честь» государственного служащего даже невысокого ранга не могла ему позволить добывать дополнительные средства к жизни теми способами, которыми пользовались «неблагородные» (подработать простым трудом). Это всё умаляло гордость («амбицию») чиновника. Благодаря этой «амбиции» мелкие служащие порой влачили нищенское существование, равнялись на чиновников с бо́льшим доходом, и в боязни уронить свое достоинство, ориентировались на условные признаки поведения.
Часто именно этот внешний антураж «общественной значимости» и привлекал на чиновничью службу состоятельных мещан, с завистью заставлял порой и купцов смотреть на бедных, но «благородных» чиновников (хотя купцы зарабатывали денег значительно больше) [Оспанова, 2016, с. 131].
Достигнув, определённого положения в обществе, зарекомендовав себя с самой лучшей стороны в департаменте, некоторые из «не дворян» начинали стыдиться своего происхождения, скрывать его от окружающих. Ведь из «маленьких» людей они стремились выбраться в «большие». Не случайно в литературе, наряду с названием «маленькие люди», в 1840-е гг. появилось еще одно – «маленькие великие люди» [Белинский, 1840, с. 2].
Конечно, огромное иерархическое государство, которым была Российская Империя, «мыслило» чинами. Если человек служит – значит, он учёный, благонамеренный. Любое представление при первом знакомстве, должно было начинаться объявлением своего чина и места службы. Это вызывало (в зависимости от чина) строго регламентированную степень уважения – в том числе от прислуги, дворника и др. Такое поведение было нормой. «При оформлении любых казенных бумаг <…> надо было указывать не только фамилию, но и чин. Человек, не имеющий чина, должен был подписываться “недоросль такой-то”» [Лотман, 1994, с. 28].
Жизнь и следом литература середины XIX в. подводили людей к тому, что в создавшихся условиях, когда «чин» давит человека, заставляет его жить по строгому «регламенту», не сулит ему ничего кроме бедности и несчастий, для мелкого чиновника возможны только два выхода. Один – сделаться «подлецом», то есть начать брать взятки, пойти «на дело не совсем чистое» (мошенничество, отмывание денег и др.); другой – внешне смирившись с судьбой, отчаяться, пасть духом. Среди чиновников, в результате «давления среды», нередким было и умственное помешательство.
Почти каждый мелкий чиновник стремился если не получить новый чин, то хотя бы «отличие» или прибавку к жалованию. Это помогало при крайней бедности, давало повод для ликования, утверждения своей «общественной» значимости и роста в собственных глазах.
Мир чиновничества был хорошо известен молодому Гоголю.
27 июля 1828 года он окончил гимназию с правом на чин XIV класса.
Приехав в Петербург, с января и до июля 1829 г. (времени своего первого отъезда за границу), Гоголь находится в безуспешных попытках устроиться на службу. Наконец, только через полгода после возвращения из Германии, 10 апреля 1830 г., он получает резолюцию о зачислении его на службу в Департамент уделов на вакансию писца. Около года пробудет он на этой должности. 10 марта 1831 г. Гоголь становится младшим учителем истории в Патриотическом институте.
Очарование столицей у молодого Гоголя длилось недолго. Заботы о своем финансовом положении выходят на первый план. Из письма к матери (М.И. Гоголь) от 3 января 1829 г.: «Скажу еще, что Петербург мне показался вовсе не таким, как я думал, я его воображал гораздо красивее, великолепнее, и слухи, которые распускали другие о нём, также лживы. Жить здесь не совсем по-свински, т. е. иметь раз в день щи да кашу, несравненно дороже, нежели думали. За квартиру мы плотим восемьдесят рублей в месяц, за одни стены, дрова и воду. Она состоит из двух небольших комнат и права пользоваться на хозяйской кухне. …В одной дороге издержано мною триста слишком, да здесь покупка фрака и панталон стоили мне двухсот, да сотня уехала на шляпу, на сапоги, перчатки, извозчиков и на прочие дрянные, но необходимые мелочи, да на переделку шинели и на покупку к ней воротника до 80 рублей» [Гоголь, 1994, т. 9, с. 23].
Письма Гоголя к матери 1829 – 1830-х годов испещрены финансовыми выкладками и расчетами: «Вы не поверите, как много в Петербурге издерживается денег. Несмотря на то, что я отказываюсь почти от всех удовольствий, что уже не франчу платьем, как было дома, имею только пару чистого белья для выхода и халат для будня» (письмо к М.И. Гоголь от 30 апреля 1829 г.) [Гоголь, 1994, т. 9, с. 24].
Однако не только внешняя, «материальная» сторона петербургской жизни занимает писателя. Он внимательно изучает «общий дух» столицы, пытается обозначить её характер: «Петербург вовсе не похож на прочие столицы европейские или на Москву. Каждая столица вообще характеризуется своим народом, набрасывающим на нее печать национальности, на Петербурге же нет никакого характера…. Тишина в нем необыкновенная, никакой дух не блестит в народе, всё служащие да должностные, все толкуют о своих департаментах да коллегиях, всё погрязло в бездельных, ничтожных трудах, в которых бесплодно издерживается жизнь их» [Гоголь, 1994, т. 9, с. 25].
Для двадцатилетнего Гоголя весь столичный мир – это мир «служащих и должностных», но хуже всего то, что все они заняты ничтожным трудом, трудом, который не одухотворен, трудом бесплодным, не приносящим никакой пользы, кроме физического поддержания человека. «Это убийственно! Что за счастье дослужить в 50 лет до какого-нибудь статского советника, пользоваться жалованием, едва стающем себя содержать прилично, и не иметь силы принесть на копейку добра человечеству. Смешны мне очень здешние молодые люди: они беспрестанно кричат, что они служат совершенно не для чинов и не для того, чтобы выслужиться. Спросите же у них, для чего они служат? Они не будут сами в состояние сказать, так, для того, чтобы не сидеть дома, не бить баклуши» (письмо к М.И. Гоголь от 24 июля 1829 г.) [Гоголь, 1994, т. 9, с. 30].
Долгие и безуспешные поиски места, наводят религиозного Гоголя на мысль о Промысле Божьем: «не явно ли Он наказывал меня этими всеми неудачами в намерении обратить на путь истинный?», продолжал же писатель свои поиски только в «угоду» маменьке [Гоголь, 1994, т. 9, с. 30].
Таким образом, для Гоголя труд, пусть даже самый мелкий, чиновничий, не благословленный Богом, не одухотворенный Его высшей идеей, никчемен, лишен всякого смысла. Спокойствие и веселость сопровождают только труд полезный: «Труд, но только спокойный, полезный, без хлопот, суетливости и поспешности, всегда имеет нераздельную себе спутницу – веселость. Я не знаю, как могут люди жаловаться на скуку! Эти люди всегда недостойны названия людей. Я теперь более, нежели когда-либо, тружусь, и более, нежели когда-либо, весел. Спокойствие в моей груди величайшее…», – писал Гоголь матери, покинув чиновничью службу (письмо к М.И. Гоголь от 16 апреля 1831 г.) [Гоголь, 1994, т. 9, с. 47].
Гоголь достаточно тесно некоторое время соприкасался с чиновничьим миром и вынес из этого общения собственные впечатления и понятия о жизни чиновников низшего класса. Это, в свою очередь, не могло не повлиять на его произведения.