Курсовая с практикой на тему Образ мусульманина в произведении Пушкина «Подражания корану»

Содержание:

Введение………………………………………………………………………………3

Глава I. Образ мусульманина в русской литературе………………………………10

1.1.             
Понятие
межкультурного диалога…………………………………10

1.2.             
Влияние
ислама на русскую культуру XIX века……………………16

Выводы по I главе………………………………………………………………22

Глава II. Образ мусульманина в творчестве А.С.
Пушкина……………………24

2.1.     Образ мусульманина в творчестве А.С. Пушкина……………………24

2.2.     Межкультурный диалог в произведении А.С. Пушкина
«Подражание Корану» ………………………………………………………………………31

Выводы
по II главе………………………………………………………………41

Заключение…………………………………………………………………………43

Список литературы…………………………………………………………………46

Введение:

Русская литература XIX века отличилась проникновением в нее текстов
с другим метафизическим смыслом, такие тексты способствовали другому мировосприятию
и формированию других моделей бытия. Наше внимание привлек текст «Подражание Корану»,
написанный А.С. Пушкиным, хотя он не единственный кто затронул тему Востока в данный
литературный период. В это время в Росси проявился некий массовый интерес к мусульманской
культуре, возможно, это было связано с войнами того периода, а возможно с переводами
новых текстов, пришедших в Россию.

Особенность мусульманских
текстов русской литературы заключается в том, что мусульманская философия, функционируя
в структурах произведений в качестве эстетической маски. Между тем, многие из них
имеют самое непосредственное отношение к исламу. Единый текст расслаивается как
несколько совершенно различных сообщений, такие скрытые структуры художественных
текстов используются на Средневековом Востоке, и в России XIX века.

Говоря о месте ислама
в русской романтической литературе XIX века, пронизанной, кроме того, как показала
Ф.З. Канунова, библейскими и христианскими мотивами, следует сказать, что мы имеем
в виду не столько религиозные культуры и не столько религиозные мировоззрения, сколько
параметры ментальности, стилей мышления и способов смыслопорождения, которые корреспондируют
с соответствующими религиозными системами (воспитываются, стимулируются ими или
сами порождают их особенности)[1].

Говоря о
том, чем обусловлен массовый интерес к исламу в России в первой четверти XIX века,
необходимо отметить, что это — закономерный этап, детерминированный внутренними
и внешними факторами.

К внешним
факторам следует отнести, прежде всего, аналогичный массовый интерес к мусульманскому
Востоку в странах Западной Европы, во многом определивший направление ориентальной
романтической мысли русской литературы. Эта тенденция к началу XIX века прошла долгий
эволюционный путь через все Средневековье, эпоху Возрождения и просветительство.

Европейцы относились неоднозначно к мусульманскому
миру, с одной стороны полным отрицанием культуры, с другой стороны относились к
ней с опровержением, с третьей культурно обменивались информацией, особенно текстами
о науке, философии и так далее.

Однако, следует заметить, что ислам способствовал
развитию европейской науки, выступил одной из причин
возникновения идеологии эпохи Возрождения в Европе: в соответствие с концепцией
Н.И. Конрада, выраженной в книге «Запад и Восток».[2]

Большую роль в трансплантации
мусульманского образа мысли сыграли переводы с восточных языков на западные (в основном,
на французский), предложенных XVIII веком. Они закрепили восточную топику в западной,
а следом — и в русской литературе. Однако в русскую литературу «восточное» (не всегда
осознававшееся как мусульманское) первоначально входило как «специфическая, условная
поэзия, экзотика, как материал, знакомящий читателя с изощренной литературой фантастических
приключений»[3], формирующий
ситуацию «выхода во вне».

Влияние сложившегося
в Европе образа ислама и мусульманской культуры можно представить, как «наслоение»
на уже сформированную в Средние века в русской культуре систему представлений. Генезис
русской культуры, связанный с освоением огромной территории, населенной множеством
этнических групп и народностей неславянского происхождения, обусловил особенности
мышления культуры[4].

Исследование мусульманских
мотивов в тексте русской литературы осознается нами в неразрывной связи с проблематикой
межкультурной коммуникации, как областью взаимодействия «говорящих сознаний»[5].

Художественный
текст, который мы относим к текстам с мусульманскими мотивами в русской литературы,
— часть системы, в которой каждый элемент получает дополнительные контекстуальные
значения, порожденные полем межкультурного взаимодействия. В этом аспекте исследование
мусульманского текста является предметом специальной дисциплины, названной Ю.М.
Лотманом «семиотикой культуры», которая рассматривает «взаимодействие разноустроенных
семиотических систем, внутреннюю неравномерность семиотического пространства, необходимость
культурного и семиотического полиглотизма»[6], а отдельный
текст как культурный макрокосм, который «становится значительнее самого себя и приобретает
черты модели культуры», в условиях чего он «имеет тенденцию осуществлять самостоятельное
поведение, уподобляясь автономной личности»[7].

Культуру (русскую и мусульманскую) мы рассматриваем вслед за Э. Бенвенистом
«как весьма сложный комплекс представлений, организованных в кодекс отношений и
ценностей: традиций, религии, законов, политики, этики, искусства — всего того,
чем человек, где бы он ни родился, пропитан до самых глубин своего сознания и что
направляет его поведение во всех формах деятельности».[8] Одно из
основополагающих свойств культуры (в особенности, русской культуры) заключается
в том, что, в терминологии В.Н. Топорова, она выполняет «соотнесение-сравнение»
своего и чужого. Эта ее функция, безусловно, значима, поскольку сравнение «связано
с бытием человека в знаковом пространстве культуры, которая имеет своей осью проблему
тождества и различия».[9]

Термин «межкультурная
коммуникация» употребляется нами для обозначения такого взаимодействия культур,
при котором они «вступают в диалог, и происходит их актуализация, в результате чего
проявляется общечеловеческое и специфическое каждой культуры» как семиотической
системы. Структура межкультурного коммуникативного акта в общих чертах эквивалентна
элементарной структуре любого коммуникативного акта: наличие адресата, адресанта,
контекста, кода и контакта. Однако реальное взаимодействие культур, рассматриваемое
в парадигме диалогической концепции М.М. Бахтина, есть не только и не столько передача
количества культурной информации, сколько «способ внесения той или иной коррекции»[10] в мирообраз
коммуниканта. Иными словами, сущность межкультурной коммуникации состоит в том,
чтобы трансплантировать не информацию, а способы ее построения, и следом за этим
— создавать такие условия, при которых воспринимающая культура начнет сама генерировать
«чужие» структуры, «уменьшая неопределенность путем взаимодействий в собственной
когнитивной области».[11]

На начальном периоде формирования мусульманского текста, когда происходило
накопление мусульманских элементов, перешедшее позднее в накопление структур, осуществлялась
как полная, так и редуцированная межкультурная коммуникация: при полной происходило
непосредственный диалог с мусульманами Кавказа, Сибири, Крыма, Индии и т.д., а при
редуцированной (когда имеет место не взаимовлияние, а лишь влияние одной культуры
на системность другой) — включение восточной поэтики классического периода в поэтику
русского романтизма первой трети XIX века.

Учитывая
позиции Лотмана, Топорова и Бахтина при анализе литературных фактов, можно говорить
о том, что возникновение текста с мусульманскими мотивами — глубоко значимый факт,
свидетельствующий о том, что в первой половине XIX века такое естественное свойство
культуры, как диалогичность, в русской культуре этого периода становится ведущим
творческим принципом и мировоззренческой категорией, способом преодоления культурной
замкнутости, когда творческая мысль, оперируя «чужими» категориями, осуществляет
выход «во вне» (для того, что бы взглянуть на себя глазами «другого»), наполняет
бытие более глубоким смыслом и способствует более адекватному моделированию действительности.

Однако предмет
нашего исследования требует рассматривать частный случай межкультурного взаимодействия
— межлитературные связи, т.е. «проникновение одной литературы в мир другой литературы».[12]

В терминологии
Д. Дюришина[13] , средневековая мусульманская
литература (Хафиз, Саади, поэзия бедуинов и Коран, как он воспринимался в XIX веке)
воздействовала на русскую в одностороннем порядке по принципу «внутренних контактов»,
т.е. контактов, проявившихся в различных формах межлитературной рецепции, как пассивных,
так и активных, творческих: влияние, заимствование, аллюзия, вариация, парафраза,
реминисценция, цитация, филиация, пародирование, подражание, плагиат, эпигонство,
репродукция, перевод, трансформация произведения-источника, продолжение и обновление
традиций инонациональной литературы, создание самостоятельных произведений под импульсом
произведений другой литературы и т.д.[14] Внутренние
контакты протекают как на уровне отдельных личностей (Пушкин — Саади, Ознобишин
— Хафиз), так и на жанрово-стилевом уровне (русский
романтизм и «восточный» романтизм).

Нам бы хотелось
рассмотреть межкультурную коммуникацию на примере одного из великих поэтом русской
литературы А.С. Пушкине, в частности на произведении «Подражание Корану».

Подражания Корану», впервые напечатанные
как цикл в 1826 году, заключали книгу «Стихотворения Александра Пушкина», вышедшую
в Петербурге, и были помечены 1824 годом. Сборник состоял из пяти разделов: «Элегии»,
«Разные стихотворения», «Эпиграммы и надписи», «Подражания древним», «Послания».
Причём, «Подражания Корану» были выделены особо.

Обращение поэта к восточной теме отражало
возросшее внимание европейской культуры, в том числе русской, к Востоку в конце
XIV и начале XIX веков. В России интерес к Востоку особенно
усилился в начале XIX века. В ноябре 1818 года в Санкт-Петербурге был открыт Азиатский
музей Академии наук, где хранились арабские, персидские и турецкие рукописи, что
стало надежной основой для развития русского ориентализма. «К 1920-м годам интерес
к восточной литературе в России растет. Отчасти это связано с активизацией российской
колониальной политики на Востоке и организацией нескольких отделений восточных языков
для подготовки дипломатов, чиновников и переводчиков. Именно в это время разворачивалась
деятельность выдающихся востоковедов — К. Фран, Казем-бека, А. Болдырева, О. Сеньковского.
В 1822 году Сенковский выступил со статьей «Об изучении арабского языка», которая
доказывает необходимость изучения восточных языков с точки зрения практических,
государственных потребностей».[15] Но главное
значение в повышении интереса к поэзии Востока было распространение литературных
теорий романтизма. Романтики приняли и существенно переосмыслили теорию национальных
культур, выдвинутую Гердером как взаимосвязанные звенья в прогрессивном развитии
универсальной человеческой культуры и мировой истории. В отличие от французского
классицизма, который признавал только древнее искусство (в его интерпретации), был
провозглашен принцип «универсальности литературы» и пропагандировалась необходимость
изучения литературных памятников всех времен и народов. Актуальность обращения к
«Подражаниям Корану» мотивируется и тем, что Пушкин воплощает заповеди Ислама как
общечеловеческие нравственные истины. В свете волнующих современный мир проблем
межэтнических и межконфессиональных отношений, этнокультурных связей пушкинская
трактовка избранных поэтом сур Корана обретает особое значение.

Актуальность темы исследования
обусловлена рядом поставленных перед современным литературоведением проблем. В XIX
веке в эпоху романтизма в России, в структуре этого стиля появляются тексты с мусульманскими
мотивами, свидетельствующие о массовом интересе к исламу и мусульманскому Востоку,
что и послужило причиной формирования такого рода текстов русской литературы. На
наш взгляд межкультурные связи всегда остаются актуальной темой для исследования,
так как с течением времени меняются взгляды и отношения к той или иной культуре,
культурным событиям. Происходит переоценка ценностей, что сейчас и происходит в
мире.

Предмет изучения – период русской литературы
в начале XIX века и
появление в ней восточных мотивов.

Объектом исследования является цикл А.С.
Пушкина «Подражания Корану».

Цель работы — рассмотреть особенности
межкультурного диалога литературы XIX века, в частности на произведении «Подражаний Корану» А. С. Пушкина

1. Рассмотреть нравственно-философское
содержание стихотворений «Подражание Корану», опираясь на тексты Корана, и комментарии
учёных-арабистов и наблюдения пушкинистов.

2. Рассмотреть межкультурные коммуникации
в литературе XIX века

3. Охарактеризовать межкультурные коммуникации
в произведении «Подражание Корану» А.С. Пушкину

4. Рассмотреть образ мусульманина в контексте
русской литературы и в частности в произведении А.С. Пушкина «Подражание Корану».

5. Рассмотреть понятие межкультурного
диалога.