Курсовая с практикой на тему Мотив слухов и сплетен в романе Фёдора Сологуба «Мелкий бес»

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ. 3
ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ
МОТИВА В ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИИ.. 6
ГЛАВА 2. ОТРАЖЕНИЕ
МОТИВА СЛУХОВ И СПЛЕТЕН НА СТРАНИЦАХ РОМАНА «МЕЛКИЙ БЕС». 9
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 21
СПИСОК
ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.. 23

Введение:

Творчество Ф. К. Сологуба
(1863–1927) принадлежит к числу типично декадентских явлений, в основе которых
лежит пессимизм, неверие в общество и его возможности, а центральным мотивом
является мотив смерти. Такие настроения были свойственны первому поколению
русских модернистов, начинавших в 1890-е годы, так называемым «старшим
символистам». Неверие в человеческие возможности и силы — характерная черта
поколения «старших символистов», прежде всего Д. С. Мережковского и З. Н. Гиппиус, то есть собственно
«декадентов», «упадочников» (вопреки прежнему, расширительному толкованию как
носителей всех нереалистических идей). Но в творчестве Ф. К. Сологуба эти идеи приняли наиболее
завершённые формы. Даже впечатления современников о внешности и манере
держаться самого Сологуба говорили о том, что эти идеи он исповедовал, так
сказать, в собственной повседневности.

Этими мыслями насыщено
его творчество, как поэтическое (в общей сложности несколько обширных томов),
так и прозаическое (несколько романов с характерными названиями — «Тяжёлые
сны», «Мелкий бес», «Навьи чары» —
первоначальное название романа «Творимая легенда»).

Наиболее известным творением
Сологуба является роман «Мелкий бес», где обывательщина показана во всей своей
неприглядности, едва ли не основой существования идей в подобном обществе
становятся слухи и сплетни, а символом «мирового зла», захватившего в плен
опустившихся обывателей, оказывается Недотыкомка — отвратительное порождение
воспалённого сознания героя.

В связи с этим можно
говорить, что творческое лицо Ф. Сологуба достаточно определённо,
однозначно (о чём говорили и современники). Тем не менее, возможно, и по
причине явной пессимистичности его творчества, исследователи не так много
обращались к изучению его произведений. В частности, исследования конкретно
выбранного нами аспекта анализа романа нам найти не удалось. В этом мы видим научную новизну работы[ПW1] .

Тем не менее, хочется
отметить две любопытные работы, частично раскрывающие заданную тему. Это прежде
всего исследование М. Павловой, опубликованное в издании романа в серии
«Литературные памятники»[1] и (в сокращённом виде) в
её книге «Писатель-инспектор»[2], а также книгу О. Сконечной
«Русский параноидальный роман», где роман «Мелкий бес» включён в общий ряд
подобных же романов русской литературы[3].

Таким образом, объектом
исследования [ПW2] является
роман Ф. К. Сологуба «Мелкий бес».

Предмет — мотив слухов и
сплетен, отражённый в романе.

Цель работы — выяснить,
как мотив слухов и сплетен преломляется в романе, учитывая его
идейно-психологическую направленность.

Задачи:

1) Рассмотреть, какими путями отражается в романе мотив сплетен и слухов,
какие применяются способы использования мотива слухов и сплетен в
романе,

2) выяснить,
почему распространение
слухов и сплетен становится порочным для общества, вскрыть негативные морально-этические последствия такого
явления . [ПW3]

Кроме того, мы хотели бы
рассмотреть и на конкретных примерах из романа доказать нашу версию, что мотив слухов и сплетен
раскрывается на его страницах многозначно: во-первых, слухи и сплетни
распространяются в городе обывателями, лишёнными в определенных социальных и духовных условиях возможностей для
творческой самореализации, во-вторых, когда они [ПW4] попадают
на благоприятную почву в лице мнительного, неуживчивого Передонова, то сам
Передонов, враждебно относящийся к подобному времяпрепровождению, становится
рассадником этих слухов, сплетен и подозрений, причём весьма активным, и тем
самым перестаёт отличаться от своего окружения.

Помимо прочего, Сологуб
усиливает эту мрачную тему уже на уровне поэтики романа — регулярным
повторением, перекличками в разных сценах с разными персонажами, нагнетанием
одних и тех же близких по смыслу слов, логически и лексически связанных с темой слухов и сплетен, отражая
соответствующий мотив в романе.

Также
мы хотели бы доказать, что в романе отразились определенные исторические
условия, современные Ф.Сологубу, в том числе и автобиографические, когда правительственный
курс Александра III
(1881–1894), идеологически подкрепляемый обер-прокурором Святейшего Синода К. П. Победоносцевым,
не просто способствовал распространению обывательской психологии, но и
сознательно, на уровне государственной идеологической политики,  с помощью законодательных актов, имеющих в
реальности форму канцелярских циркуляров, сам исповедовал и проводил такие же ограничительные,
«умогасительные» идеи.[ПW5] Практическая
значимость работы в том, что, на наш взгляд, сделанные выводы позволяют лучше
проанализировать один из ключевых мотивов романа. Это даёт возможность лучшего
понимания и прочтения романа, как для общего развития науки о литературе и
общества, в частности — для лучшего понимания и оценки морально-психологической
атмосферы «безвременья» 1880-начала 1890-х годов, которая, несомненно, не могла
не отразиться в романе, так и в воспитательных целях, для более правильного
формирования личности, для преодоления её негативных склонностей.[ПW6] [1] Павлова М.
Творческая история романа «Мелкий бес» Сологуб Ф.К. Мелкий бес. – СПб.: Наука,
2004. – (Лит. памятники). – С. 643-758. [2] «Мелкий бес» // Павлова М. Павлова
М. Писатель-инспектор. Фёдор Сологуб и Ф.К. Тетерников. – М.: Новое
литературное обозрение, 2007. – (Научная библиотека). – С. 232-284. [3] Фёдор Сологуб: поэтика присвоения
мира // Сконечная О. Русский
параноидальный роман: Фёдор Сологуб, Андрей Белый, Владимир Набоков. – М.:
Новое литературное обозрение. 2015. – (Научная библиотека). – С. 71-114. [ПW1]Это
я скорректировала. Нет актуальности, теоретической базы исследования. [ПW2]Это
материал! Объект и предмет не разведены [ПW3]Неудачные
формулирвовки! [ПW4]С
чего хоть вы взяли, что это эпоха Александра??? [ПW5]Странная
идея, нигде нет в романе никаких политических идей и отсылок к этой эпохе. Я не
понимаю, откуда вы ее взяли? Кроме того, идея романа вообще экзистенциальная, а
не политическая, а вы, как в добрые советские времена, все хотите к критике
царизма свести, что выглядит сомнительно. [ПW6]Изменить!
Почитайте, пожалуйста, курсовые или бакалаврские работы с примерами
формулировок.

Заключение:

Таким образом, как видим,
мотив слухов и сплетен в романе проявляется весьма разнообразно.

Основные тенденции, на
наш взгляд, заключаются в следующем:

1. Слухи и сплетни
распространяются городскими жителями, лишёнными в условиях
общественно-политической системы России 1880–1890-х годов полноценного
творческого развития и потому скатывающихся на низкопробные формы досуга вроде
недоброжелательства и распространения о ком-то порочащих слухов.

2. На примере Передонова
видно, что подобная метода, попадая на подходящую для этого почву (мнительность
самого Передонова), вначале завоёвывает, заражает и душу самого Передонова,
прежде относившегося к подобным порядкам критически. В результате разница между
ним и косной обывательской массой города стирается, он сам становится таким же,
как они, его ум оказывается прямо параноидален, а неприязнь переносится у него,
так же, как и у остальных, на сплетничанье в адрес окружающих, на их
опорочиванье. В конечном же счёте все эти процессы просто сводят Передонова с
ума и доводят до преступления.

3. С точки зрения
поэтики, по наблюдению М. Павловой, нагнетание атмосферы сплетничанья и
склочничества, распространения разного рода слухов, порочащих других,
осуществляется через регулярное повторение одних и тех же слов, мотивов,
связанных с сознательным обманом, с помощью которых создаётся общая картина
города, погрязшего в низкопробных[ПW1]
сплетнях, которые опорочивают жителей.

Все эти проявления
свидетельствуют о том, что морально-духовная обстановка провинциального города
Российской империи конца XIX
века представляется более чем безотрадной (даже с поправкой на особенности
мировосприятия самого Сологуба, на мертвенность образа и души которого обращали
внимание ещё современники; эти черты стали как бы «визитной карточкой» его
личности).

Таким образом, во-первых, это даёт дополнительные аргументы против апологетической
характеристики времени правления Александра III в современной историографии, так что роман,
при всей своей условности, не мог не отразить черт своего времени, что почти
придаёт ему авторитет исторического источника. Принятые в царствование
Александра III
(1881–1894) законы (по своей форме это были, тем не менее, имеющие внешний
законодательный вид канцелярские циркуляры), прежде всего так называемый
«циркуляр о кухаркиных детях, под видом борьбы с крамолой, погубившей его отца —
Александра II,
убитого террористами, по факту ограничивали возможность развития умов не только
для «неустойчивых» и действительно опасных членов общества, но и для тех, кто
хотел верно служить России. Наложенные на умы ограничения [ПW2] и преграды неизбежно вызывали проявление
низменных чувств в человеке, скатывание его на уровень обывателя, мелочного в
своей натуре, враждебного всему, что «не похоже», готового унизить до своего
уровня, облепить, как паутиной, собственными комплексами и пороками, что так
блестяще показал своим романом Ф.Сологуб.

Об этом с болью душевной
писал ещё Чехов, прежде всего в знаменитой трилогии («Ионыч», «Крыжовник», «О
любви») и других произведениях. А Ионыч представляется во многом прообразом
Передонова, но ещё не опустившегося под гнётом обывательских дрязг до потери
человеческого облика. [ПW1]Они
бывают высокопробными? [ПW2]См.
выше.

Фрагмент текста работы:

ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ МОТИВА В ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИИ Мотив (лат. moveo — «двигаю») — простейшая составная часть сюжета.[ПW1] [1]

Тем не менее, определение мотива у разных авторов и
очень неоднозначно, что связано с зыбкостью самого явления, из-за чего каждый исследователь часто видит не просто свой нюанс или аспект в этом
явлении и кладёт его в основу своей концепции, а часто понимают под мотивами
совершенно разные понятия, схожие между собой часто только по ассоциации, по
каким-то чисто внешним, столь же малоуловимым, изменчивым признакам. Сказанное
будет видно из приведённых примеров[ПW2] .

Так, Б. В. Томашевский в работе «Теория литературы.
Поэтика»[2]
определяет мотив так: «Тема неразложимой части произведения называется мотивом.
В сущности — каждое предложение обладает своим мотивом». Приведём также
определение А. Н. Веселовского, данное им в его «Поэтике сюжетов»[3]:
«Под мотивом я разумею простейшую повествовательную единицу, образно ответившую
на разные запросы первобытного ума или бытового наблюдения». «Признак
мотива — его образный одночленный схематизм; таковы неразлагаемые далее
элементы низшей
мифологии и сказки».

Часто речь идет о мотиве в фольклорном произведении. Так,
фольклорно-мифологический мотив (по Ю. Е. Берёзкину) — образ или
эпизод и/или совокупность образов и/или эпизодов, которые встречаются более чем
в одном фольклорно-мифологическом тексте. [ПW3]

Краткая литературная энциклопедия отмечает, что «в
применении к художественной литературе нового времени мотивом чаще всего
называют [1] Здесь и дальше определения мотивов,
принадлежащие разным авторам, ссылки на которые не указаны, приводятся по
статье Википедии «Мотив (литература)», Эл. адрес:
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%BE%D1%82%D0%B8%D0%B2_(%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B0%D1%82%D1%83%D1%80%D0%B0) [2] Томашевский Б.В. Теория литературы.
Поэтика. – М.: Аспект Пресс. 1999. [3] Веселовский А.Н. Поэтика сюжетов
// Веселовский А.Н. Историческая поэтика. – М.: Высшая школа, 1989. – С.
300-306. [ПW1]Ссылка? [ПW2]Речь
отредактируйте. [ПW3]Ссылка?