Курсовая с практикой на тему Китайско-Индийские отношения в конце XX-начале ХХI веков

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА 1. ИСТОРИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ И ПРЕДПОСЫЛКИ ФОРМИРОВАНИЯ И РАЗВИТИЯ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ КИТАЕМ И ИНДИЕЙ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ ХХ В. 10
1.1 Китайско-индийское соперничество и тибетский вопрос 10
1.2 Тибетское восстание и Пограничная война 1959 г. 15
1.3 Визит Чжоу Эньлая в Дели в апреле 1960 года и его последствия 17
ВЫВОДЫ ПО 1 ГЛАВЕ 22
ГЛАВА 2. КИТАЙСКО-ИНДИЙСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В XXI ВЕКЕ 23
2.1 Территориальный пограничный спор между Китаем и Индией 23
2.2 Гонка ядерных вооружений 30
ВЫВОД ПО 2 ГЛАВЕ 39
ГЛАВА 3. ВНЕШНИЕ ФАКТОРЫ КИТАЙСКО-ИНДИЙСКИХ ОТНОШЕНИЙ 40
3.1 Влияние России на китайско-индийские отношения 40
3.2 Влияние США на китайско-индийские отношения 46
ВЫВОДЫ ПО 3 ГЛАВЕ 49
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 50
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 52

Введение:

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования.
В центре внимания настоящего исследования находятся китайско-индийские отношения на современном этапе, характеризующиеся изменением той роли, которую торговля и сотрудничество сыграли в переносе внимания с вопросов безопасности на более позитивные области.
Китай и Индия, являющиеся двумя крупнейшими странами мира с точки зрения демографии, их совокупное население составляет более трети всего населения мира. Это делает китайско-индийские отношения критически важными не только для тех, кто живет в Китае и Индии, но и для всего мира в целом. Независимо от истории взаимоотношений этих стран, наполненной конфликтами и конкуренцией за региональное влияние двух азиатских держав, им все же удалось расширить свои экономические связи.
Хотя отношения двух стран движутся в направлении мирного взаимопонимания и сотрудничества, они все еще остаются хрупкими.
Индия и Китай, две древние цивилизации, перевоплотились в современные страны в середине двадцатого века, и в настоящее время представляют собой восходящие державы. Индия и Китай отличаются значительным потенциалом роста промышленности в основном благодаря прочной научно-технической базе, созданной в этих странах благодаря государственным инвестициям в предыдущие десятилетия. Обе державы борются за влияние в регионе Индийского океана, Персидского залива, в Африке, Центральной и Восточной Азии. И все же отношениям между ними уделяется слишком мало внимания. Большая часть исследований была сосредоточена на отношениях Пекина с Соединенными Штатами, Японией и Восточной Азией или отношениями Нью-Дели с Пакистаном, Южной Азией и США. В то время как китайско-американские связи часто выступают в качестве основного соревнования за превосходство в мире, китайско-индийские отношения чаще рассматриваются с точки зрения взаимодействия стран с прочими субъектами политики, такими как Соединенные Штаты, Пакистан и другие страны. Это также обусловлено контрастом проводимой политики и моделей развития стран, когда они борются не только за капитал, ресурсы и рынки, но и за право находиться в стане великих и развивающихся держав.
Эти два азиатских гиганта не только имеют общую границу, но и имеют одинаковую историю, в рамках которой формирование нового государства, а также проведение экономических реформ произошли в один и тот же период времени. Хотя Китай и Индия активизировали сотрудничество, остается много вопросов относительно о том, как эти отношения будут развиваться в будущем. Мнения экспертов из Индии и Китая схожи в том, что сегодня мы видим тенденцию к изменению отношения между Китаем и Индией, в рамках которой экономические интересы признаются основной силой. В то же время, эксперты подчеркивают, что отношения двух стран по-прежнему характеризуются значительным отсутствием доверия. Кроме того, отмечается, что отношения между странами остаются сложными и характеризуются как конкурентные.
Степень изученности проблемы. Существенный вклад в изучение проблемы внесли российские и зарубежные исследователи. В частности, тибетский вопрос затрагивается в работах индийского исследователя Р. Кадиан, который пишет о том, что Индия может быть наиболее приемлемым посредником в создании надлежащей атмосферы и необходимых условий для урегулирования тибетской проблемы. Кроме того, тибетский вопрос нашел свое отражение в работах индийского эксперта по Китаю С. Мансингху, который пишет, что вопрос о будущем статусе Тибета по отношению к Китаю еще предстоит разрешить. Тибет, по мнению индийского исследователя М. Десаи, стал представлять «значительную угрозу для безопасности Индии на ее северной стратегической границе».
Пограничный вопрос также рассматривается и в работах российской исследовательницы Т. Л. Шаумян, которая считает, что этот спор может оказаться «бомбой замедленного действия». По мнению другого российского историка, Е. Д. Степанова, в том случае, если к руководству Китаем вновь придут экстремистски настроенные группировки, то для достижения определенных внешнеполитических целей они вполне могут использовать оставшиеся неурегулированными вопросы для оказания давления на соседние страны путем обострения обстановки на границе.
В настоящей работе были использованы мемуары и воспоминания Грина «Правовые аспекты китайско-индийско-пограничного спора», Китай, июль-сентябрь.1960, № 3; Рубина «Китайско-индийские пограничные споры» (1960); Шарма «Индийско-китайский пограничный спор: индийская перспектива». Кроме того, были изучены труды китайских и индийских политиков, в которых тибетский фактор представлен как сущностный для всего комплекса китайско-индийских отношений, например: Гурдип Сингх Клер. Невоспетые битвы 1962 года. Spantech & Lancer; 1995, Чжан Миньцю Чжунъинь гуансянь яньцзю 1947-2003. Пекин, 2004.
Объект исследования – история отношений между Китаем и Индией в конце XX — начале XXI веков.
Предмет исследования — формирование и развитие отношений между Китаем и Индией во второй половине ХХ века – начале XXI века.
Цель исследования – выявить основные тенденции развития отношений между Китаем и Индией во второй половине XX — начале XXI веков, а также проанализировать важнейшие факторы, определяющие содержание и характер этих отношений.

Заключение:

Это исследование показало, что неореалистическая перспектива не может объяснить изменения и игнорирует позитивные процессы в отношениях. Это делает неореалистическую интерпретацию нынешних китайско-индийских отношений слабой что, однако, подчеркивает важные факторы, все еще очевидные в китайско-индийских отношениях. Например, отсутствие доверия и неопределенности, которые могут привести к дилемме в области безопасности, даже несмотря на то, что аргумент упускает из виду несколько важных изменений, которые произошли на разных уровнях в китайско-индийских отношениях. Неолиберальная теория, с другой стороны, более точно учитывает нынешнюю природу отношений, которая утверждает, что она скорее основана на взаимопонимании. Неореалистическая перспектива имеет тенденцию игнорировать эти изменения, таким образом изображая конкурентные отношения, которые находят небольшую поддержку в изученных эмпирических наблюдениях. Вопрос о границе остается постоянным раздражением в китайско-индийских отношениях, и, вероятно, именно в этой точке зрения неореалист наиболее точно интерпретирует эти отношения.
Таким образом, этот вывод указывает на то, что торговля работает как платформа, которая усиливает процесс, который может положительно повлиять на другие области китайско-индийских отношений. Поэтому дальнейшая торговля и сотрудничество в китайско-индийских отношениях, вероятно, будут двигаться в положительном направлении, к более стабильной и мирной обстановке. Это может означать, что внимание к связанным с безопасностью вопросам, таким как проблема спорной границы, уменьшится. Это, однако, само по себе не очень хорошая вещь, поскольку это не приведет к решению пограничного спора. Неолиберальная интерпретация пограничного спора, однако, предполагает, что дальнейшая взаимозависимость может привести к изменению отношения на всех уровнях общества, что сделает возможным окончательный компромисс.
США должны продолжать поддерживать развитие отношений Индии с ее союзниками и странами в Юго-Восточной Азии. Но подталкивая и в какой-то степени участвуя в развитии этих связей, Вашингтон должен позволить им обрести органическую форму. Отношения, обусловленные и рассматриваемые Дели и Токио или Дели и Канберра, будут гораздо более устойчивыми в долгосрочной перспективе, чем партнерские отношения, воспринимаемые США как движущие силы. Нью-Дели, в свою очередь, должен показать, что он может вести переговоры и следовать своей политике «Восток восток» — углублению как стратегического, так и экономического сотрудничества с регионом. Ему также нужно будет выйти за рамки традиционного неприятия деятельности всех внешних держав в Южной Азии и рассмотреть возможность сотрудничества с США в формировании стратегических и экономических вариантов, доступных для соседей Индии (чьи отношения с Китаем расширились).
Дальнейшие исследования по этой теме могут предложить исследование потенциальной или политической воли китайско-индийских отношений, чтобы бросить вызов другим регионам, таким как Европейский союз и Соединенные Штаты Америки. Гипотетически, утверждая, что Китаю и Индии удастся решить пограничный спор, это позволит им сделать следующий шаг в расширении сотрудничества. В настоящее время их сдерживает, главным образом, пограничный вопрос, поскольку вполне вероятно, что он решит многие проблемы, в том числе и проблемы Индии с Пакистаном. Видя, как Индия и Китай уже установили эффективное сотрудничество в области источников энергии на международной арене, можно предположить, что они могут стать потенциальной угрозой для Запада.

Фрагмент текста работы:

ГЛАВА 1. ИСТОРИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ И ПРЕДПОСЫЛКИ ФОРМИРОВАНИЯ И РАЗВИТИЯ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ КИТАЕМ И ИНДИЕЙ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ ХХ В.
1.1 Китайско-индийское соперничество и тибетский вопрос

В конце 1940-х годов новая независимая Индия и новый коммунистический Китай были двумя крупнейшими странами третьего мира. Помимо общей границы, обе страны имеют богатую цивилизационную и культурную традицию, и по праву претендуют на ведущие роли в современном развивающемся мире.
Когда Индия вышла из-под британского правления, премьер-министр Джаварлахал Неру быстро стал представителем третьего мира. Хотя ученые ставят под сомнение его приверженность пацифизму во время его руководства Индией в период с 1947 по 1964 годы, он был тесно связан с движением за независимость, Индийским национальным конгрессом, который продолжал выступать за ненасилие, демократию и равенство даже после достижения страной формальной независимости.
Действительно, вооруженный конфликт сыграл гораздо меньшую роль в борьбе за независимость Индии, чем гражданский.
Взгляд Китайской Народной Республики (КНР) на международные отношения был радикально другим. Коммунистическая партия Китая (КПК) выиграла жестокую гражданскую войну, которая продолжалась с 1927 по 1949 год. Верховный лидер партии, Мао Цзэдун, характеризовал приход к власти следующим образом: «Политическая власть вырастает из ствола оружия» .
В конце 1940-х — начале 1960-х Мао начал утверждать, что роль лидера в третьем мире естественно будет у Китая. В 1946 году он утверждал, что мир был разделен на два враждебных лагеря — Соединенные Штаты и Советский Союз — «разделенные обширной зоной, которая включает в себя множество капиталистических, колониальных и полуколониальных стран Европы, Азии и Африки ».
Но к осени 1962 года он прямо призвал Китай возглавить третий мир против советской и американской гегемонии.
Китайские монархи прошлого всегда утверждали центральное положение Среднего царства в мире. В 1962 году Мао подхватил эту идею, когда указывал на господствующее положение Китая в третьем мире. Тем не менее, в конце 1940-х годов и в 1950-е годы Китай Мао пользовался лишь небольшой долей международного уважения, по сравнению с Индией Неру.
Помимо принципиально разных позиций в международных делах, обе страны столкнулись с сложным территориальным вопросом. Тибет, расположенный на высоком плато между собственно Китаем и Индией, на протяжении многих лет имел устойчивые политические связи с первым и продолжительные культурные связи со второй. 29 апреля 1954 года Пекин и Дели подписали Соглашение между Индией и Китаем о торговле и общении между тибетским регионом Китая и Индии ».
Обе стороны, однако, не смогли договориться о точном разграничении тибетско-индийской границы. В результате соглашения о Тибете, во время визита премьер-министра Китая Чжоу в Дели в конце июня 1954 года, обе стороны также подписали совместное заявление о пяти принципах мирного сосуществования (панч шил). Оно включало в себя уважение территориальной целостности и суверенитета, соглашение о ненападении, о невмешательстве во внутренние дела, равенстве и взаимной выгоде, а также мирном сосуществовании.
Для китайской стороны соглашение по Тибету стало важным шагом на пути к контролю в данном регионе. В конце 1949 года недавно созданное коммунистическое правительство объявило о своих планах «освободить» Тибет, хотя оно заверило Индию, что не планирует применять силу. Но после короткой военной кампании в октябре 1950 года, которая произошла в тени корейской войны, сопротивление было подавлено.
Под давлением Китая и своей собственной дипломатии, тибетская делегация, 23 мая 1951 года, подписала так называемое Соглашение из 17 пунктов суверенитета над Тибетом. Точная судьба Тибета, однако, оставалась неопределенной, потому что соглашение было внутренне противоречивым. Соглашение обещало уважение к тибетским обычаям и институтам (включая традиционную форму теократического правления). Но в то же время были объявлены и социально-экономические изменения в «Демократических реформах», а также и постепенный прием Тибета в правительственную структуру КНР.
В отсутствие китайских источников трудно судить, как Пекин оценил это соглашение, которое он заключил с Дели в 1954 году. Конечно, отказ Индии от своих претензий в Тибете и Панче усилили у Китая чувство собственной исключительной силы. Тем не менее, Пекин видел в этом соглашении эффективный инструмент для достижения своих целей. В то же время Индия отказалась от своих прав на Тибет, в частности, взяла на себя обязательство невмешательства в дела КНР. При этом КПК продолжала поддерживать Коммунистическую партию Индии в течение многих лет .
Даже Мао осознал очевидное противоречие между пятью принципами мирного сосуществования и тайной поддержкой, которую китайская коммунистическая партия оказывала коммунистическому движению в странах за пределами социалистического лагеря.
Индийские политики в 1954 году и наблюдатели в ретроспективе упрекали Неру за соглашение с Китаем, согласно которому были ограничены требования и права Индии в Тибете .
Индийский премьер-министр не желал противостояния с Китаем за Тибет, частично надеясь на поддержание хороших отношений с КНР. Тем не менее, он осознал, что выбранная им политика может потерпеть неудачу в будущем. Он сам оценил соглашение о панч-шилле «не как постоянную гарантию», а как только «один важный шаг, чтобы помочь нам в настоящем и в обозримом будущем ».
Эта смесь опасений, умиротворения и желания дружбы с Китаем, вероятно, заставили Неру включить КНР в число стран, приглашенных на афро-азиатскую конференцию в Бандунг в апреле 1955 года. Подготовительная конференция в Бандунге, которая проходила в Богоре (Индонезия) в декабре 1954 г. способствовала формированию руководящих принципов зарождающегося афро-азиатского движения .
В то же время в 1955 году Пекин решил создать Комитет по формированию Тибетского автономного округа. Комитет был обвинен в подготовке как «демократических реформ», так и административного приема Тибета в состав КНР.