Содержание:

Введение. 3

1. Понятие мер пресечения как разновидности мер
процессуального принуждения  4

2. Проблемы применения меры пресечения в виде запрета
определенных действий  16

Заключение. 24

Список использованной литературы.. 26

Введение:

Актуальность темы. С момента вступления в силу
Федерального закона от 18.04.2018 N 72- ФЗ, который ввел в УПК РФ новую
разновидность меры пресечения – запрет определенных действий, в научном
сообществе не утихают споры о необходимости ее ведения и применения. Между тем,
согласно данным Судебного департамента Верховного Суда РФ судами общей
юрисдикции и мировыми судьями удовлетворено большое количество ходатайство об
избрании меры пресечения в виде запрета определенных действий.

Данная мера пресечения все чаще применяется судами.
Однако доля ее назначения в сравнении с остальными видами мер пресечения
значительна мала. Вместе с тем, до сих пор остается непонятным вопрос о
целесообразности введения запрета определенных действий, а также порядок ее
применения.

Целью данной работы является изучение актуальных
проблем применения меры пресечения в виде запрета определённых действий.

Исходя из заявленной цели были поставлены следующие
задачи:

— рассмотреть понятие мер пресечения как разновидности
мер процессуального принуждения;

— изучить проблемы применения меры пресечения в виде
запрета определенных действий.

Структура работы. Данная работа состоит из введения,
двух параграфов, заключения и списка использованной литературы.

Заключение:

Проведенный
анализ системы мер пресечения позволяет сделать определенные выводы
относительно данного института и выявить его недостатки.

Во-первых,
структура построения главы 13 УПК РФ является логически верной и обоснованной.
Законодатель выстраивает нормы исходя из строгости мер от самой лояльной
(подписки о невыезде и надлежащем поведении) до наиболее жесткой и
ограничивающей максимальный объем прав (заключение под стражу). Логика такого
построения также является понятной для правоприменителя: весь комплекс мер
пресечения условно можно подразделить на физически принудительные и
психолого-принудительные.

Во-вторых,
Глава 13 включает в себя такие меры, применение которых существенно вторгаются
в жизнь обвиняемого (подозреваемого), затрагивая основные конституционные права
и свободы, практически полностью ограничивая его в свободе действий и решений.
Таковыми являются домашний арест, заключение под стражу. Их особо принудительный
характер вызывает массу вопросов: насколько законодательно регламентирован
механизм их применения, насколько целесообразно подобное принуждение, имеется
ли данным мерам альтернатива, и, в особенности, насколько соблюдаются
установленные УПК РФ гарантии законности и обоснованности. Анализ данных
аспектов свидетельствует о значительных несовершенствах института мер
пресечения в уголовном судопроизводстве РФ.

Российская
судебная практика не соответствует европейским стандартам и нуждается не только
дальнейшей законодательной регламентации, но и в неукоснительном безусловном
соблюдении существующих норм закона и недопущению нарушений прав и свобод
граждан всеми должностными лицами, органами и инстанциями.

Ввиду
этого можно сделать третий вывод, согласно которому система мер пресечения
находится в постоянной динамике. Законодатель совершенствует нормативную базу в
поиске всестороннего решения, которое будет удовлетворять как интересы
государства, заключающиеся в воспрепятствовании ненадлежащему поведению
подозреваемых или обвиняемых и обеспечении полного и своевременного исполнения
итогового решения, так и интересов привлекаемых лица, выраженных в наименьших
ограничениях их прав и свобод.

В-четвертых,
приходится признать, что российская номенклатура мер пресечения является
достаточно бедной и не дает широких возможностей для индивидуализации меры
пресечения, поскольку даже в континентальных системах, исходящих из принципа
«исчерпывающего списка», такой список обычно насчитывает полтора – два десятка
вариантов, включая, например, изъятие заграничного паспорта, обязанность пройти
курс лечения (от наркомании или алкоголизма) и т.п. Исходя из этого,
перспективными являются дискуссии о расширении перечня мер пресечения: предлагаются
различные варианты возрождения «отдачи под особый надзор» или «отобрания вида
на жительство».

В
вопросе реформирования Главы 13 УПК РФ актуальной представляется и зарубежная
практика, продемонстрированная ближайшими соседями, в соответствии с которой
ряд мер, отнесенных отечественным законодателем к иным мерам процессуального
принуждения, необходимо включить в систему мер пресечения: так, отстранение от
должности определяется в качестве меры пресечения в УПК Азербайджана, УПК
Латвии и ряда других стран.

Фрагмент текста работы:

1. Понятие мер
пресечения как разновидности мер процессуального принуждения

Согласно
позиции Л.В. Головко «меры пресечения являются центральной (системообразующей)
группой мер процессуального принуждения» [5, с. 536]. Это утверждение
справедливо, поскольку мерам пресечения законодатель уделяет значительное
внимание, подробно их регламентируя. Однако, в действующем
Уголовно-процессуальном кодексе легального определения мер пресечения не
закреплено.

Авторы
сходятся в позиции, согласно которой меры пресечения следует рассматривать как
систему. Так, А.В. Головко в качестве признаков мер пресечения выделял
«во-первых, их отличие от задержания, поскольку меры пресечения могут
применяться только после возбуждения уголовного дела; во-вторых, они могут
применяться только на основании специального мотивированного процессуального
решения (постановления), которое вправе принять дознаватель, следователь или
суд; в-третьих, меры пресечения могут применяться на длительный срок, в
некоторых случаях ограниченный специальными периодами, а в других – вовсе не
ограниченный ничем, кроме общих сроков производства по уголовному делу;
в-четвертых, меры пресечения по общему правилу применяются только к
обвиняемому. В качестве исключения они могут применяться также к подозреваемому
(ст. 100 УПК РФ), но на срок, не превышающий 10 суток (включая срок
задержания), после чего лицу либо предъявляется обвинение, либо мера пресечения
отменяется» [5, с. 537].

В
вышеупомянутой главе 13, в ст. 98 УПК РФ нашли свое отражение восемь мер
пресечения: подписка о невыезде, личное поручительство, наблюдение командования
воинской части, присмотр за несовершеннолетним обвиняемым, запрет определенных
действий, залог, домашний арест и заключение под стражу. Данная законодательная
конструкция обусловлена строгостью вышеуказанных мер: в представленном перечне
они располагаются от наиболее мягкой до самой строгой.

Среди
теоретиков более популярна классификация, дифференцирующая меры пресечения в
зависимости от характера принуждения. Данная типология была предложена М.А.
Чельцовым. Согласно его позиции, меры пресечения делятся на
физически-принудительные и психолого-принудительные [20, с. 334-335]. Именно
исходя из данной классификации целесообразно дальнейшее рассмотрение указанного
уголовно-процессуального института.

Физически-принудительные
меры пресечения характеризуются наибольшей степенью вторжения в сферу прав
личности, ввиду чего являются наиболее интересным объектом исследования среди
процессуалистов. Однако, столь пристальное внимание к указанным мерам
обусловлено тем фактором, что применение данных мер нередко происходит с
нарушением установленных правил и норм, в том числе международных, что является
недопустимым, подрывая доверия граждан к правовой системе государства и
провоцируя вопросы о степени правовой культуры государства [6, с. 104].
Согласно общепринятой трактовке, к физически-принудительным относятся наиболее
строгие среди перечисленных в ст. 98 УПК РФ меры пресечения – домашний арест
(ст. 107 УПК РФ) и заключение под стражу (ст. ст. 108-109 УПК РФ).

Домашний
арест (ст. 107 УПК РФ) – сравнительно новая мера пресечения в
уголовно-процессуальном законодательстве РФ (не получил своего отражения в УПК
РСФСР 1960 г.), однако, в отечественном уголовном процессе данный институт
имеет многовековую историю (был закреплен в Уставе уголовного судопроизводства
1864 г.). Содержание домашнего ареста состоит в закрепленных в судебном решении
запретах обвиняемому (подозреваемому) осуществлять определённые действия,
которые, в общих чертах, можно подразделить на: ограничение свободы передвижения
и (или) свободы общения.

По
мнению Л.В. Головко, «само наименование меры пресечения теперь является
достаточно условным, поскольку не предполагает обязательное физическое
нахождение лица «в четырех стенах». Речь скорее идет об обязанности обвиняемого
(подозреваемого) постоянно проживать в определенном жилом помещении,
собственником, нанимателем или иным законным пользователем которого он
является» [5, с. 549]. Кроме того, в ходе законодательных преобразований был
проработан вопрос относительно степени правовых ограничений лица, к которому
домашний арест применяется. Они устанавливаются судом по своему усмотрению и
отражаются в постановлении об избрании меры пресечения.

Так,
суд вправе запретить лицу:

1)
выход за пределы жилого помещения, в котором он проживает;

2)
общение с определенными лицами;

3)
отправку и получение почтово-телеграфных отправлений;

4)
использование средств связи и сети «Интернет».

При
этом данные запреты (в отличие от подписки о невыезде) являются не
кумулятивными, а альтернативными, т.е. лицо может быть подвергнуто всем
запретам, а может – только некоторым из них.

Относительно
целесообразности и эффективности данной меры пресечения, теоретики и
правоприменители единодушны в том, что «домашний арест является золотой
серединой между заключением под стражу и мерами пресечения, не связанными с
лишением свободы, имевшими место до введения домашнего ареста» [13]. Домашний
арест эффективно справляется с поставленной задачей сократить столь популярную
и широко применяемую меру пресечения в виде заключения под стражу.
Статистические показатели стабильно фиксируют динамику применения
«альтернативных» мер процессуального воздействия – домашнего ареста и залога).

Согласно
данным сайта «Судебная статистика РФ» [16] количество поступивших и
удовлетворенных за 2017-2018 гг. ходатайств об избрании меры пресечения в виде
заключения под стражу сокращается пропорционально показателям удовлетворённых
ходатайств об избрании домашнего ареста.