Эссе на тему Роль России в урегулировании конфликта в Южно-Китайском море между КНР и странами АСЕАН

Фрагмент текста работы:

По моему мнению, Южно-Китайское море на сегодняшний день является одной из потенциальных «горячих точек» нашей планеты.

Конфликт в Южно-Китайском море разгорелся из-за Парасельских островов, а так же из-за острова Спартли, вследствие чего и стал угрозой стабильности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Территориальные споры по этому вопросу остаются главным препятствием во всем мире.

Проблема конфликта в Южно-Китайском море встала перед Россией лишь вначале 2000-х, когда, постепенно выходя из затяжного кризиса 90-х, она начала самоутверждаться в регионе Большой Восточной Азии, особенно в части Юго-Восточной Азии, где играла ведущую роль с точки зрения военной и политической мощи еще в советское время [2, с. 151].

Возвращение России в Юго-Восточную Азию задумывалось, тогда как многовекторная политика, основанная на концепии, что Россия готова ладить со всеми в регионе, кто готов с ней дружить. При этом в Москве были уверены, что китайские партнеры заинтересованы в том, чтобы Россия заняла более сильные позиции в регионе, не собираясь выступать в качестве конкурента Китаю в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Опираясь на поддержку Китая как на его вклад в региональную стабильность, Россия выступила с глобальной идеей создания так называемой новой архитектуры безопасности в Юго-Восточной Азии. В Москве считали, что эта инициатива имеет перспективы в регионе, так как всем хотелось некой системы сдержек и противовесов, при которой государства могли бы отстаивать свои интересы, избегая конфликтов между крупными государствами [1, с. 208].

На удивление, китайцы отнеслись к российским предложениям без энтузиазма. Китайский дипломат Чжан Дэгуан, который являлся бывшим послом в России, заявил в декабре 2011 г., на проводившейся в Москве конференции по российско-китайскому сотрудничеству в Азиатско-Тихоокеанском регионе, что «Россия сама обязана позаботиться о своем возвращении в Юго-Восточную Азию, и Китай не планирует помогать ей в этом».

Этот отказ Китайской Народной Республики содействовать возвращению России в регион, оказался вполне позитивным фактором в продвижении российских интересов. Москва потеряла необходимость постоянно связываться с Пекином, и во многих странах Юго-Восточной Азии рассматривалась как новый и независимый игрок, который мог бы быть очень полезен в условиях растущего распределения власти [3, с. 90].

Я хочу отметить важный факт, что Вьетнам, который особенно тепло приветствовал возвращение России в регион, в этот период выступал в качестве главного помощника и проводника. Благодаря его поддержке в 2010 году Россия присоединилась к важной региональной экономической организации – Восточноазиатским саммитам.

На сколько мне известно, отношения России и Вьетнама в то время были настолько многосторонними и доверительными, что в 2011 году президент России Владимир Путин включил Вьетнам в тройку наиболее важных для России азиатских стран (включая Индию и Китай), то есть в число ближайших российских союзников на Востоке.

Столь резкое российско-вьетнамское сближение произошло на фоне конфликта во вьетнамо-китайских отношениях из-за островов в Южно-Китайском море.

Я считаю, что конфликт стал особенно острым, после того как КНР объявила 80% водной поверхности своим суверенитетом. Несмотря на это, отношения между двумя странами динамично развиваются во всех сферах – прежде всего, в военно-техническом сотрудничестве, а также в энергетической сфере, в совместной разведке нефти не только в Южно-Китайском море, но и в Западной Сибири [4, с. 420]. Постоянно подчеркивалась близость и совпадение позиций России и Вьетнама по важным вопросам международных отношений и ситуации в мире.

В качестве примера дальнейшего развития рассматривались схемы вероятного возвращения российского флота в Камрань, где предусматривалось восстановление центра логистики и создания зоны свободной торговли между двумя странами в сфере экономики, а также значительного увеличения взаимной торговли.

Я хочу пояснить роль России в урегулировании конфликта в Южно-Китайском море, которая заключалась в её невмешательства в надежде, что эти две социалистические страны, возглавляемые коммунистической партией, смогут самостоятельно прийти к мировому соглашению с помощью деловых переговоров и нахождения компромиссов.

КНР ввело в заблуждение, что Россия спокойно проигнорировала китайско-вьетнамский конфликт в Южно-Китайском море и смогла установить отдельные связи с Вьетнамом и Китаем [5, с. 178].

Разумеется, что Пекин не ожидал, такое быстрое и успешное возвращение России в регион, которое, развивалось весьма масштабно и охватывало не только Вьетнам, но и другие страны Юго-Восточной Азии.

Выяснилось, что Россия здесь нужна не только в политических целях как страна сохраняющая нейтралитет, не участвующая в региональных конфликтах, а так же в плане военных поставок, и в качестве потенциально важного экономического партнера.

Китай был особенно недоволен углублением военно-технического сотрудничества России и Вьетнама, а так же активностью российских энергетических кампаний на территории Вьетнама.

Известная китайская газета «Хуанхи Рибао» отмечала в то время, что Россия являлась крупнейшим поставщиком оружия Вьетнаму.

С 1950 г. по 2010 г. общий объем российско-вьетнамской торговли оружием превысил 23,6 миллиарда долларов, что составляло 90% всего оружия, импортируемого Вьетнамом. Кроме того, издание отмечало, что Россия постоянно поставляла истребители ВВС Малайзии и Индонезии.

В итоге получилось так, что даже Бруней начал выбирать российское оружие, который раньше импортировал оружие только из таких стран, как Великобритания, США и Франция. Система противовоздушной обороны Сингапура в полном объеме обеспечена российскими комплексами «Игла-С». Мне стало известно, что в настоящее время российское оружие является «ходовым товаром» на рынках Юго-Восточной Азии.

При этом деятельность России в Южно-Китайском море не ограничивалась только поставками оружия, Россия постепенно двигалась в сторону проникновения экономических и сырьевых сфер.

Как писали в издании, данные явления были абсолютно невыгодны Китаю, и Пекин, обязательно окажет определенное давление на Россию, если представится такая возможность.

Негативное отношение Китая к участию России в освоении ресурсов Южно-Китайского моря резко разоблачалась как в выступлениях представителя МИД КНР Лю Вэйминя, так и в китайских публикациях Центрального органа, газеты «Жэньминь жибао».

Я подчеркну то, что Россия и Китай должны осознавать, что стабильность китайско-российских отношений является важной составляющей для защиты стратегических интересов двух стран, потому что Южно-Китайское море является для Китая наиболее чувствительной точкой геополитического конфликта.

Вьетнам и Филиппины стараются привлечь внешние силы, которые будут втянуты в споры о владении островами с Китаем, сформировав многострановую «коалицию» только против Китая [6, с. 15].

В связи с этим Пекин может проявлять бдительность только в отношении действий государств вне региона. На данный момент мне трудно сказать, до какой степени протесты и угрозы Китая подействовали бы на политику России на Востоке и российско-вьетнамские отношения, если бы не осложнение отношений России с Западом. В этих непростых условиях родилась идея противостояния давлению Запада за счет усиления отношений с таким всемирным игроком и вероятным мировым лидером, как Китай.

По факту выбор означал реальную связь между российской политикой на Востоке и интересами Китая. Конечно, все эти изменения не могли не повлиять на подходы России к конфликту в Южно-Китайском море.

Я думаю, что кризис на сегодняшний день миновал в российско-вьетнамских отношениях. Выход из кризиса в этих отношениях во многом обусловлен тем, что, несмотря на сложность своего положения, Россия избавлялась от многих иллюзий и все больше осознавала новую сверхзадачу европейской политики.

Её значение заключалось в попытке построения дружеских отношений с Китаем и Вьетнамом и отстаивание справедливости и мира в конфликте в Южно-Китайском море. В регионе это часто называют «беспроигрышной политикой», политикой, в которой нет победителей и проигравших, а все участники извлекают выгоду из принятых решений.

Однако пока не приходится говорить о значительном сдвиге в отношении реального состояния и перспектив российско-вьетнамских отношений в поиске позитивных решений конфликта в Южно-Китайском море.

В заключение хочу сказать о том, что, не смотря на нейтралитет России в данном конфликте, перед давлением санкций Запада она всегда будет поворачиваться на Восток.

В приоритете будут ключевые стратегические союзники, страны, входящие в Евразийский экономический союз. Экономика Вьетнама получит мощный импульс для развития, дополнительные ниши для сбыта продукции и возможности для технологического и информационного развития.

Для России всегда будет в приоритете соблюдение мира и безопасности в урегулировании конфликта в Южно-Китайском море, который должен лечь в основу внешнеполитической повестки Москвы.