Дипломная работа (ВКР) — бакалавр, специалист на тему Ответственность контролирующего лица при банкротстве корпорации.

Содержание:

Список
сокращений……………………………………………………………… 3

Введение. 4

Глава 1. Теоретические и правовые
аспекты положения контролирующего лица при банкротстве корпорации. 8

1.1. Современное положение института
контролирующего лица при банкротстве корпорации. 8

1.2. Правовая природа
гражданской ответственности контролирующего лица  11

1.3. Основания
привлечения к ответственности контролирующего лица при банкротстве корпорации. 17

Глава 2. Некоторые особенности
привлечения к ответственности контролирующего лица при банкротстве корпорации. 30

2.1. Виды ответственности и принципы
привлечения к ответственности при банкротстве. 30

2.2. Сделка как условие привлечения
контролирующего лица к субсидиарной ответственности. 39

2.3. Двойная ответственность
контролирующего должника лица 47

Глава 3. Пути решения проблем
привлечения к ответственности контролирующего лица при банкротстве корпорации. 55

3.1. Пути решения проблемы № 1. Особенности
освобождения контролирующего лица от ответственности. 55

3.2. Пути решения проблемы № 2. Особенности
доказывания статуса контролирующего лица при банкротстве корпорации. 64

Заключение. 71

Список используемых источников. 79

Введение:

Актуальность темы исследования. В
рамках дела о банкротстве корпорации законодатель предусматривает различные
гарантии и компенсации кредиторам. Вместе с тем, на практике нередки случаи привлечения
контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности (в том числе
муниципальных унитарных предприятий, являющихся собственниками имущества
должника). В таких случаях, имущество субсидиарных ответчиков, например,
финансируемых из бюджета, в результате исполнения судебного акта о привлечении
к субсидиарной ответственности, вполне могло бы выступать, источником
пополнения конкурсной массы и соответственно погашения мораторных процентов.
Проблема, заключающаяся в том, могут ли мораторные проценты погашаться за счет
средств конкурсной массы, поступивших от субсидиарных ответчиков, в настоящее время
остается не решенной.

На фоне общего снижения объема погашаемых должниками требований
кредиторов (с 6,3% в 2018 до 4,7% в 2020 году[1])
правовой институт субсидиарной ответственности становится одним из ключевых
инструментов для пополнения конкурсной массы. В связи с этим неудивительно
желание кредиторов максимально расширить возможности использования института
субсидиарной ответственности.

Привлечение к
субсидиарной ответственности — один из наиболее востребованных в последнее
время способов получения удовлетворения требований обманутых кредиторов по
делам о банкротстве. Эффективность данного способа, в первую очередь, состоит в
возложении ответственности за доведение предприятия до банкротства на
контролирующих должника лиц, которые, как правило, не заинтересованы в
раскрытии своего статуса, что и создает существенные сложности в процессе
доказывания субъектного состава ответчиков по данной категории споров.

Законодательное
регулирование в данной сфере получило свое постепенное развитие путем внесения соответствующих
изменений в законодательство о несостоятельности, издания разъяснения
постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых
вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к
ответственности при банкротстве», а также развития правоприменительной практики
на уровне Верховного суда РФ.

Несмотря на это,
практика применения законодательства в части привлечения к субсидиарной
ответственности контролирующих должника лиц все еще вызывает много вопросов.
Знание и понимание правовых подходов Верховного суда РФ по указанной теме, а
также тенденции развития законодательства и правоприменительной практики
являются одними из ключевых составляющих успеха при рассмотрении
соответствующих категорий споров.

История
развития института контролирующих должника лиц (далее — КДЛ) в России нова и
имеет ряд проблем в связи с малым количеством правоприменительной практики и
юридическими «дырами» в ФЗ № 127 «О несостоятельности (банкротстве)».

Римское
право, реципированное российским гражданским законодательством, устанавливало
данный институт. B условиях становления и развития рыночных отношений в России,
все более явно проявляются различные аспекты проблем банкротства юридических
лиц. Так, например, нормы o привлечении к процедуре банкротства лиц,
контролирующих должника, присутствовали в тексте ФЗ «O несостоятельности
(банкротстве)» ещё с 2002 года, однако на протяжении многих лет эти положения
закона фактически не применялись ввиду того, что арбитражные суды, формально
относясь к положениям законодательства, следовали букве, а не духу закона[2].

Это привело
к случаям недобросовестности участников процедуры банкротства юридических лиц,
зачастую фиксирующих в документообороте фиктивные или несуществующие
гражданские отношения, основной целью которых был уход от ответственности за
неуплату обязательных платежей, что причиняло ущерб как государству, так и всем
участникам гражданского оборота, предпринимателям[3].

Цель работы – исследование правового регулирования ответственности
контролирующего лица при банкротстве корпорации.

Задачи
исследования:

— охарактеризовать
современное положение института контролирующего лица при
банкротстве корпорации;

— раскрыть объем ответственности контролирующего должника
лица;

—
исследовать основания привлечения к ответственности контролирующего лица при
банкротстве корпорации;

—
проанализировать основания привлечения к ответственности контролирующего лица
при банкротстве корпорации;

—
рассмотреть виды ответственности и принципы привлечения к ответственности при
банкротстве;

—
охарактеризовать условия привлечения контролирующего лица к субсидиарной
ответственности;

—
охарактеризовать условия привлечения контролирующего лица к иным видам
ответственности;

—
проанализировать проблему освобождения контролирующего лица от ответственности;

—
проанализировать проблему доказывания статуса контролирующего лица при
банкротстве корпорации. Объект
исследования – общественные отношения в сфере ответственности контролирующего
лица при банкротстве корпорации.

Предмет
исследования – правоотношения и нормы права, определяющие особенности
ответственности контролирующего лица при банкротстве корпорации.

Структура работы
включает введение, три главы, разделенные на параграфы, заключение и список
использованных источников и литературы. [1] Пушкарев, И. П. Понятие и виды
контролирующих должника лиц в процедуре банкротства // Молодой ученый.
2021.  № 6 (348). С. 254-256. [2] Бычков, Н. М. Понятие контролирующего должника лица в контексте
субсидиарной ответственности при банкротстве должника / Н. М. Бычков // Актуальные
проблемы права: материалы VII Международной научной конференции. Спб.: Свое
издательство, 2018. С. 20–22. [3] Полевая, К. Д. Понятия «аффилированные лица» и «контролирующие лица» в
антимонопольном, корпоративном и конкурсном законодательстве: компаративный
аспект / К. Д. Полевая // Законодательство. 2017. №. 5. С. 31–35.

Заключение:

В ходе
проведенного исследования были решены поставленные задачи, в частности:

1.
Охарактеризовано современное положение института
контролирующего лица при банкротстве корпорации.

Контролирующие
должника лица — важное понятие в теории банкротства и один из ключевых аспектов
практики процедуры банкротства юридических лиц. Понятие КДЛ невозможно
рассматривать без изучения так называемых «опровержимых презумпций» КДЛ —
положений, позволяющих проще определять статус КДЛ у различных лиц, связанных с
должником.

Считаю, что
сформировавшаяся практика применения норм о контролирующих должника лицах
позволяет институту банкротства в РФ развиваться более поступательно, формируя
качественно новый этап развития данного института — т. к. с введением
рассматриваемого понятия КДЛ развивается институт субсидиарной ответственности
в целом — неотъемлемой части законодательства о банкротстве. Институту
банкротства в РФ очень долго не хватало так называемой системы «сдержек и
противовесов», без которой ни одна правовая система в мире не может работать
эффективно.

Без
указанного понятия невозможно формирование благоприятной атмосферы не только в
институте банкротства как естественном механизме оздоровления экономической
сферы общества, но и в рентабельных предприятиях, которым не грозит процедура
банкротства. Это достигается тем, что КДЛ и субсидиарная ответственность
позволяют рассматривать институт банкротства не как удобную схему для избежания
уплаты долгов, но как необходимый сдерживающий фактор в бизнесе.

2. Раскрыт объем
ответственности контролирующего должника лица.

В
правоприменительной практике отмечается, что номинальный директор или участник
несут полную ответственность за действия, которые могут повлечь привлечение к
субсидиарной ответственности.

Верховный Суд
Российской Федерации указал, что субсидиарная ответственность по обязательствам
должника является разновидностью гражданско-правовой ответственности и
наступает в связи с причинением вреда имущественным правам кредиторов
подконтрольного лица. В части, не противоречащей специальному регулированию
законодательства о банкротстве, к данному виду ответственности подлежат
применению положения глав 25 и 59 ГК РФ (п. 2 Постановления Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53).

Из этого следует,
что долг, возникший из субсидиарной ответственности, должен быть подчинен тому
же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу
участников оборота (ст. 1064 ГК РФ).

Таким образом,
высшая судебная инстанция прямо закрепила важный для правоприменительной
практики подход о том, что обязательства контролирующего должника лица в рамках
его привлечения к субсидиарной ответственности не связаны с личностью такого
лица и подлежат включению в его наследственную массу. В связи с этим наследники
контролирующего должника лица отвечают по таким обязательствам в пределах
принятой ими наследственной массы.

3. Исследованы основания
привлечения к ответственности контролирующего лица при банкротстве корпорации.

Ввиду схожести
оснований для привлечения к ответственности, предусмотренных ранее
действовавшей ст. 10 Закона о банкротстве и оснований для привлечения к
ответственности, предусмотренных действующей в настоящее время ст. 61.11 Закона
о банкротстве, презумпции доведения до банкротства и толкование их применения, изложенное
в постановлении Пленума ВС РФ № 53, применяются, в том числе в отношении
правоотношений, сложившимся до введения в действия Закона № 266-ФЗ.

В соответствии с
положениями гражданского и банкротного законодательства (как в настоящей
редакции, так и действующей ранее) контролирующие должника лица могут быть
привлечены к субсидиарной ответственности, если их виновное поведение привело к
невозможности погашения задолженности перед кредиторами должника (иными
словами, за доведение должника до банкротства — абз. 1 п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве
и п. 3 ст. 3 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных
обществах»).

При установлении
того, повлекло ли поведение ответчиков банкротство должника, необходимо
принимать во внимание следующее:

1) наличие у
ответчика возможности оказывать существенное влияние на деятельность должника;

2) реализация
ответчиком соответствующих полномочий привела (ведет) к негативным для должника
и его кредиторов последствиям; масштаб негативных последствий соотносится с
масштабами деятельности должника, то есть способен кардинально изменить
структуру его имущества в качественно иное — банкротное — состояние;

3) ответчик
является инициатором такого поведения и/или потенциальным выгодоприобретателем
возникших в связи с этим негативных последствий. Соответствующие критерии
определены в разъяснениях постановления Пленума ВС РФ № 53 — п. 3, 16, 21, 23, которые
подлежат применению в том числе в контексте п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве в
ред. закона № 134-ФЗ.

4. Рассмотрены виды
ответственности и принципы привлечения к ответственности при банкротстве.

Закон о
банкротстве регулирует порядок привлечения руководителя должника и иных
контролирующих лиц к следующим видам ответственности при банкротстве:
субсидиарная ответственность за невозможность полного погашения требований
кредиторов (ст. 61.11 Закона о банкротстве); субсидиарная ответственность за
неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника (ст. 61.12 Закона о
банкротстве); ответственность за нарушение банкротного законодательства (ст.
61.13 Закона о банкротстве); ответственность за убытки, причиненные должнику,
по основаниям, предусмотренным корпоративным законодательством (ст. 61.20
Закона о банкротстве).

В ст. 61.20 Закона
о банкротстве не устанавливается новое основание для привлечения к
ответственности, а лишь содержатся нормы, регулирующие порядок возмещения
убытков, причиненных должнику, по корпоративным основаниям (ст. 53.1 ГК РФ, ст.
71 Закона об АО, ст. 44 Закона об ООО). Привлечение контролирующих должника лиц
к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом
восстановления нарушенных прав кредиторов.

5.
Охарактеризованы условия привлечения контролирующего лица к субсидиарной
ответственности.

Контролирующее
должника лицо, согласно ст. 61.10 Федерального закона от 26 октября 2002 г. №
127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" – это лицо, имеющее либо
имевшее в течение определенного срока до банкротства право давать должнику
обязательные указания или возможность иным образом влиять на его действия.
Имеются в виду действия, в результате которых компания и стала банкротом.
Закрытого перечня признаков такого лица нет, поэтому суд может признать лицо
таковым и по неуказанным в законодательстве основаниям. Причем отсутствие
данного статуса должен доказывать сам субсидиарный ответчик.

Для
привлечения к ответственности необходимо установить, что лицо получило выгоду.
В определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской
Федерации от 27 января 2015 г. № 81-КГ14-19 указано, что вред
представляет собой умаление охраняемого законом материального или
нематериального блага, любые неблагоприятные изменения в нем. Следовательно,
под выгодой можно понимать увеличение охраняемого законом материального или
нематериального блага, благоприятные для контролирующих должника лиц изменения.
Так, если вклад в уставный капитал оформляется в виде гражданско-правовых
договоров, выплаты по ним при определенных условиях считаются получением
дивидендов от деятельности.

6.
Охарактеризованы условия привлечения контролирующего лица к иным видам
ответственности.

В банкротных
спорах назревает интересный вопрос, на который пока нет прямого ответа: что
делать, если с контролирующего лица взыскиваются суммы в пользу должника и его
кредитора по разным юридическим механизмам, но, по сути, в счет погашения
одного и того же долга. Приведем несколько возможных примеров.

— Суд сначала
взыскивает с директора убытки от заключения сделки по заниженной цене (ст. 53.1
ГК), а потом привлекает его к субсидиарной ответственности за невозможность
полного погашения требований кредиторов, в размер которой входят все
непогашенные долги.

— Суд
привлекает руководителя к субсидиарной ответственности за невозможность полного
погашения требований кредиторов и за неподачу заявления о банкротстве, в размер
которой входят одни и те же требования кредиторов.

— В рамках
уголовного дела суд удовлетворяет гражданский иск налогового органа о взыскании
с директора компании причиненного вреда (ст. 1064 ГК). Затем инспекция в
банкротном деле директора привлекает его к субсидиарной ответственности за
невозможность полного погашения требований кредиторов.

— Суд
удовлетворяет иск кредитора о взыскании долга с поручителя (ст. 363 ГК), а
потом привлекает поручителя к субсидиарной ответственности за невозможность
полного погашения требований кредиторов. Такие ситуации все чаще встречаются в
случае кредитования группы компаний. Положение усугубляется, если это лицо
занимало должность руководителя в компании-поручителе — и уже в ее банкротстве
также привлечено к субсидиарной ответственности.

7.
Проанализирована проблема освобождения контролирующего лица от ответственности.

На
данный момент законодательство РФ предусматривает несколько оснований для
привлечения контролирующего должника лица (Далее – КДЛ) к ответственности,
однако, при назначении любого из них суду необходимо учитывать ряд существенных
условий. В результате анализа правоприменительной практики были выделены
основные пути освобождения контролирующих лиц от ответственности.

1)
Ответственность номинального руководителя.

КДЛ может быть
освобождено от ответственности в случае, если данное лицо являлось номинальным
руководителем (т.е. «формально управляющим»). Согласно Постановлению Пленума
Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 размер ответственности должника может
быть уменьшен только в случае раскрытия информации о фактическом руководителе.
В таком случае, как показывает практика, формальный и фактический руководитель
будут нести субсидиарную ответственность по обязательствам солидарно.

2)
Ответственность главного бухгалтера.

Согласно
опровержимой презумпции, предусмотренной пп. 2, п. 2, ст. 61. 11, признаки
объективного банкротства, возникают вследствие неправильного хранения и ведения
документов бухгалтерской отчётности. Лицо ответственное за исполнение данных
обязанностей – главный бухгалтер. Однако он может быть привлечён к субсидиарной
ответственности исключительно в случае умышленного искажения отсчётов, ввиду
которого руководитель не мог знать о действительном положения дел, но на
практике, данные положения недоказуемы, поскольку в конечном итоге, все отчёты
подписывает именно руководитель.

3)
Ответственность органов управления

Судебная
практика показывает, что зачастую руководители организаций оправдывают свои
решения положениями устава компании, устанавливающими необходимость получения
одобрения органов управления для всех значимых сделок. Данная мысль, логична
ввиду того, что в рассматриваемой ситуации руководитель не один принимает
решения, а вместе с органом управления, соответственно, данное основание может
служить для наложения солидарной субсидиарной ответственности на орган
управления.

4)
Наличие попыток выведения компании из кризисного положения.

Как
отмечалось выше, момент возникновения обязанности руководителя по подаче
заявления неразрывно связан с моментом возникновения признаков объективного
банкротства. Соответственно в случае, если лицо добросовестно пытаясь
восстановить платёжеспособность компании, прилагая разумные усилия, имея
финансовый план по оздоровлению компании, полагало, что возникшая задолженность
имеет временный характер – данный субъект может быть освобожден от субсидиарной
ответственности.

5)
Наличие внешних факторов.

Пункт
19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 говорит о таком
пути освобождения от субсидиарной ответственности, как ситуация возникновения
задолженности вследствие внешних факторов.

В
целях сокращения сферы применения оценочных суждений представляется
целесообразным законодательно закрепить критерии недобросовестности и
неразумности поведения контролирующих должника лиц с учетом выработанных в
зарубежной юриспруденции стандартов разумности и правила делового суждения.

Учитывая потенциальную
конкуренцию интересов акционеров и кредиторов важным является определение
позиции, с которой производится оценка разумности и добросовестности поведения
контролирующих должника лиц. Приоритет следует отдавать концепции,
предусматривающей необходимость учета интересов кредиторов, рассматриваемых не
в контексте автономного обязательства, а как один из аспектов деятельности на
благо компании.

8.
Проанализирована проблема доказывания статуса контролирующего лица при
банкротстве корпорации.

Представляется
необходимым унифицировать существующие в законодательстве подходы к определению
контролирующих лиц и закрепить в основных положениях о юридических лицах в ГК
РФ опровержимую презумпцию того, что субъект признается контролирующим лицом,
если он имеет возможность определять действия (решения) юридического лица в силу
прямого или косвенного преобладающего участия в его уставном капитале; на
основании заключенного с ним договора; в силу возможности давать обязательные
для такого юридического лица указания; а также в силу возможности определять
избрание (назначение) единоличного исполнительного органа (управляющей
организации или управляющего) и (или) более половины состава коллегиального
органа управления такого юридического лица.

Фрагмент текста работы:

Глава
1. Теоретические и правовые аспекты положения контролирующего лица при
банкротстве корпорации

1.1.
Современное положение института контролирующего лица при банкротстве корпорации В 2017 г. в
Закон о банкротстве (далее — ЗoБ) была добавлена новая глава (III.2),
регулирующая особенности ответственности руководителя должника и иных лиц в
деле о банкротстве. Если ранее понятие контролирующих должника лиц (КДЛ)
определялось лишь в одном абзаце 34 ст. 2 ЗoБ, то в соответствии с изменениями
от 2017 года (ст. 61.10) — контролирующие должника лица — это лица, имевшие
возможность так или иначе оказывать влияние на принятие должником важных
экономических решений, осуществление сделок и финансовых операций[1].

В части
второй рассматриваемой статьи также дан перечень признаков, характерных для
контролирующего должника лица, по которым суд может установить у
соответствующего лица такой статус: 1) родственные, свойские, должностные
отношения контролирующего лица и должника; 2) доверенность, нормативно-правовой
акт или иное специальное полномочие на совершение сделок от имени должника; 3)
должностное положение, например должность финансового директора должника,
обладание контрольным пакетом акций или половиной уставного капитала общества,
а также замещение должности главного бухгалтера; 4) иные способы, т. e.
возможность оказания действенного влияния (давления) на должника или
руководителя, членов правления должника.

Данные
признаки можно расценивать как виды контролирующих должника лиц. Позиция
Верховного суда слегка отличается от вышеназванных положений. Согласно
Постановлению Пленума «О некоторых вопросах, связанных с привлечением
контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» ВС РФ № 53 от 21
декабря 2017 г., суд, привлекая лицо к субсидиарной ответственности, должен
установить вовлеченность этого лица в процесс контроля и управления должником,
оценить степень и характер влияния такого лица на формирование и принятие
должником деловых решений[2].

Также
Верховный суд акцентирует внимание на том, что лицо не может быть признано
контролирующим должника по той лишь причине, что оно состояло с ним в родстве
или в свойстве с членами органов должника, либо только по самому наличию
специальных полномочий и т. д. (aбз. 3 п. 3)[3].
Согласно п. 4 ст. 61.10 ЗоБ выделяют три опровержимые презумпции КДЛ. Суть
данных презумпций в том, что они облегчают доказывание наличия у лица статуса
контролирующего — отсутствие такого статуса придется доказывать самому
субсидиарному ответчику. B п. 5 Постановления от 21 декабря 2017 г. № 53
Верховный суд указывает, что в таких случаях бремя доказывания отсутствия у
лица статуса контролирующего перекладывается на лицо, привлекаемое к
субсидиарной ответственности[4].

Отдельно
стоит рассмотреть презумпцию выгоды, которая, согласно письму ФНС «O применении
налоговыми органами положений главы III.2 ЗоБ», состоит из двух юридических
фактов: факта-основания и факта-предположения[5]. Для
доказывания наличия второго факта (предположения), при этом, достаточно
установить первый (основание). То есть для установления факта контроля над
должником каким-либо лицом необходимо доказать наличие выгоды у такого лица.
Налоговый орган для целей применения презумпции выгоды предлагает определять
понятие выгоды путем противопоставления из понятия вреда, установленного в ст.
1064 ГК РФ[6].
Предпосылками введения данной презумпции стало то, что предпринимательская
деятельность тесно связана с риском и единственной ее целью является получение
экономической выгоды. То есть никто не будет заниматься предпринимательством в
убыток, подвергая свое благосостояние большому риску.

Такой вывод
можно сделать, изучая статью 2 Гражданского Кодекса РФ. Единственным
исключением из указанной статьи является ситуация, когда лицо действует не
самостоятельно, а под влиянием (контролем) другого лица, что и входит в понятие
КДЛ. B заключение полагаю необходимым отметить, что рассмотренные нововведения
в Закон о банкротстве способствуют, судя по статистике, эффективности всего
института банкротства юридических лиц, a также общему повышению эффективности
ведения бизнеса, однако важно помнить, что вышеприведенные улучшения будут
работать только при условии разумного и взвешенного подхода судов к применению
новых правовых норм.

Это
позволяет увеличить точность и объективность определения лиц, подлежащих
субсидиарной ответственности в процедуре банкротства. Контролирующие
должника лица — важное понятие в теории банкротства и один из ключевых аспектов
практики процедуры банкротства юридических лиц. Понятие КДЛ невозможно
рассматривать без изучения так называемых «опровержимых презумпций» КДЛ —
положений, позволяющих проще определять статус КДЛ у различных лиц, связанных с
должником[7].

Считаю, что сформировавшаяся
практика применения норм о контролирующих должника лицах позволяет институту
банкротства в РФ развиваться более поступательно, формируя качественно новый
этап развития данного института — т. к. с введением рассматриваемого понятия
КДЛ развивается институт субсидиарной ответственности в целом — неотъемлемой
части законодательства о банкротстве. Институту банкротства в РФ очень долго не
хватало так называемой системы «сдержек и противовесов», без которой ни одна
правовая система в мире не может работать эффективно.

Как отмечалось ранее, без указанного
понятия невозможно формирование благоприятной атмосферы не только в институте
банкротства как естественном механизме оздоровления экономической сферы
общества, но и в рентабельных предприятиях, которым не грозит процедура банкротства.
Это достигается тем, что КДЛ и субсидиарная ответственность позволяют
рассматривать институт банкротства не как удобную схему для избежания уплаты
долгов, но как необходимый сдерживающий фактор в бизнесе. [1] Королева, Е. В. Понятие контролирующего лица и условия его ответственности:
общий анализ / Е. В. Королева // Экономико-правовые аспекты антикризисного
управления предприятием в условиях новой России: материалы очной всероссийской
научно-практической конференции. Липецк: издательство Липецкого
государственного технического университета, 2018. С. 79–81. [2] Евтеев, К. И. Понятие «контролирующих лиц» в российском законодательстве /
К. И. Евтеев // Право и экономика: междисциплинарные подходы в науке и
образовании: материалы XII Международной научно-практической конференции
(Кутафинские чтения). М.: РГ-Пресс, 2017. С. 325–330. [3] Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 53 от 21 декабря 2017 г. «О
некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к
ответственности при банкротстве» // Российская газета. 2017. № 297. [4] Лотфуллин, Р. К. Субсидиарная и иная ответственность контролирующих
должника лиц при банкротстве / Р. К. Лотфуллин. М.: Юридическая фирма Saveliev,
Batanov & Partners, 2018. 126 с. [5] Письмо ФНС России от 16.08.2017 г. № СА-4–18/16148@ «О применении
налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 №
127-ФЗ» // Официальный сайт ФНС России: [сайт]. —
URL:https://www.nalog.ru/rn77/about_fts/docs/6968310/ (дата обращения:
25.04.2021). [6] Николаев, А. Р. Правовое положение контролирующих должника лиц в процедурах
несостоятельности (банкротства): дис. … канд. юрид. наук / Николаев Алексей
Радьевич. М., 2013. 213 с. [7] Пушкарев, И. П. Понятие и виды
контролирующих должника лиц в процедуре банкротства // Молодой ученый.
2021.  № 6 (348). С. 254-256.