Часть дипломной работы на тему Структурно-семантические параметры эргонимов центральных улиц Малаги и Казани

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ 3
Глава I. Теоретические основы изучения эргонимов 5
1.1 Лингвокультурологический подход к изучению городского лингвистического ландшафта 5
1.2. Определение роли эргонимической лексики в ономастике …..….10
1.3. Языковая политика Республики Татарстан и Андалусии 18
ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ 23
Глава II. Практический анализ эргонимов центральных и периферийных улиц Малаги и Казани……………………………………….
2.1 Анализ структурно-семантических параметров эргонимов центральных и периферийных улиц Малаги
2.2 Анализ структурно-семантических параметров эргонимов центральных и периферийных улиц Казани
2.3 Сопоставительный анализ центральных и периферийных улиц Малаги и Казани
ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 24
ПРИЛОЖЕНИЕ

Введение:

Эргонимы – один из разрядов имен собственных – занимают особое положение в языке не только в лексическом отношении, они характеризуются также орфографическими, морфонологическими, грамматическими (морфологическими и синтаксическими), словообразовательными и стилистическими особенностями, отличающими их, с одной стороны, от имен нарицательных, а с другой стороны – от других разрядов имен собственных. С лингвистической точки зрения топонимы представляют интерес в двух аспектах. Во-первых, в плане их языкового оформления, т.е. их структуры, во-вторых, их происхождение, в-третьих, отражение в их внутренней форме культуры народа.
Актуальность темы обусловлена тем, что определенные аспекты, а именно семантика и этимология эргонимов центральных улиц Малаги и Казани, изучены не в полной мере, а проведенное исследование направлено на преодоление этого пробела. Исследуемые города имеют богатую историю. Названия учреждений отражают историю города, а также культуру народов.
Объектом исследования являются эргонимы центральных улиц Малаги и Казани
В качестве предмета данного исследования выступают структурно-семантические параметры эргонимов центральных улиц Малаги и Казани.
Цель работы – выявить и систематизировать структурно-семантические параметры эргонимов центральных улиц Малаги и Казани.
В соответствии с поставленной целью, а также объектом и предметом исследования был определен следующий круг задач:
1) охарактеризовать имя собственное как объект изучения ономастики;
2) изучить понятие эргонима и классификации эргонимов;
3) исследовать словообразовательную модель эргонимов;
4) рассмотреть лексико-семантические, этимологические и словообразовательные особенности различных видов эргонимов.
Для решения определенных выше задач и достижения поставленной цели исследования в процессе работы применены следующие методы: общенаучные (систематизация, обобщение, анализ и синтез теоретического материала по теме исследования), метод классификации языковых единиц по семантике и видам топонимов, метод интерпретации экстралингвистических фактов по отношению к семантическим единицам языка.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что в ней систематизируются основные положения ономастики, анализируется понятие «топоним», «эргоним», рассматриваются основные классификации топонимов, определяются и характеризуются их основные словообразовательные элементы английского происхождения.
Практическая значимость работы состоит в том, данные проведенного исследования могут быть использованы на курсах по лексикологии, лингвострановедению и лингвокультурологии.
Новизна работы заключается в том, что были определены структурно-семантические параметры эргонимов центральных улиц Малаги и Казани.
Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.

Заключение:

Таким образом, благодаря изучению лингвистического ландшафта г. Казани и г. Малаги мы смогли ознакомиться с эргономическим разнообразием центральных и периферийных улиц вышеупомянутых городов.
В ходе исследования нами были изучены разные трактовки термина «эргоним», для этого мы обратились к трудам следующих ученых: А. В Суперанская, Н. В Подольская, Н. В Телия.
Также мы пришли к выводу, что данная проблема действительно актуальна на сегодняшний день, так как семантика и этимология Казани и Малаги недостаточно изучена, благодаря данному исследованию мы восполнили этот пробел. Как известно, г. Казань и г. Малага имеют богатую историю, отраженную в названиях заведений и предприятий на исторических центральных и периферийных улицах.
Мы установили, что существует несколько основных функций эргонимов: номинативная, рекламная и эстетическая. А также узнали, что производящими основами эргонимов служат такие типы онимов, как антропонимы, топонимы, прагматонимы, зоонимы, космонимы, убранонимы, соционимы, фитонимы и др.
Анализ языковой политики Испании и Татарстана позволил отметить, что наряду с испанским и русским языком, в каждом городе существует еще один официальный язык, либо диалект. Так, в Республике Татарстан наряду с русским, официальным считается татарский, а в Испании, в Андалусии — андалузский диалект. Наряду с официальными языками, так же довольно распространено использование английского языка, в лингвистическом ландшафте г. Казани и г. Малаги данный факт говорит о влиянии глобализации и о что оба города являются туристическими местами.

Фрагмент текста работы:

ГЛАВА I. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИЗУЧЕНИЯ ЭРГОНИМОВ
1.1 Лингвокультурологический подход к изучению городского лингвистического ландшафта
Культура имеет коммуникативно-деятельностную, ценностную и символическую природу. Язык не просто теснейшим образом связан с ней, он «прорастает в нее, развивается в ней и выражает ее» [Маслова, 2001, с. 9].
Язык отражает все тонкости культуры, при этом он характеризуется уникальностью и специфичностью, так как в нем по-разному закреплен образ мира и человека в нем. Теоретический базис лингвокультурологии, как и другой смежной с ней дисциплины – лингвострановедения, основывается на антропоцентрической парадигме современного знания. Антропоцентрическая парадигма – парадигма, «возвратившая человеку статус «меры всех вещей» и вернувшая его в центр мироздания» [Воркачев, 2001, с. 64].
Как справедливо отмечает С. Г. Тер-Минасова, язык – зеркало культуры, в нем отражается не только реальный мир, окружающий человека, не только реальные условия его жизни, но и общественное самосознание народа, его менталитет, национальный характер, образ жизни, традиции, обычаи, мораль, система ценностей, мироощущение, видение мира.
Язык – это сокровищница, кладовая, в которой хранятся не только знания человека об окружающем мире, но и культурные ценности. Культурно-ценностное содержание языка можно обнаружить в лексической, грамматической и идиоматической системах языка, в пословицах, поговорках, в фольклоре, в художественной литературе, в литературе науки, а также во всех формах речи: письменной и устной [Тер-Минасова, 2008(б), с. 14].
Слово как единица языка, по утверждению С.Г. Тер-Минасовой, является перекрестком культур. Между словом и обозначаемым им предметом обнаруживаются очень сложные взаимоотношения, которые С.Г. Тер-Минасова характеризует следующим образом: «между реальным предметом и словом, обозначающим этот предмет, стоит понятие, обусловленное культурой и видением мира данного речевого коллектива» [Там же, с. 56].
Одной из основных проблем исследования языкового ландшафта есть различия в подходах к определению ключевых понятий этой области социолингвистики, сложность оперативной обработки массива научной литературы, печатается в странах всего мира. Путями ее решения могла бы быть унификация терминологии в этой сфере, создание мощной библиотечной базы.
Термин языковой ландшафт был впервые использован Р. Ландри и Р. Баурхис в значении «язык публичных и коммерческих знаков на определенной территории или в определенном регионе», т.е. «язык дорожных транспарантов, рекламных билбордов, названий улиц, топонимов, вывесок на магазинах, знаков на правительственных зданиях и т.д.»[Landry R., Bourhis R. 1997., с. 25]. Хотя сферой их научного интереса было не наблюдение за собственно знаками языкового ландшафта (фр. Paysagelinguistique), а скорее их восприятие, в дальнейших исследованиях за основу взято именно это определение языкового ландшафта.
Общую картину языков, на которых говорят, также называют языковым ландшафтом. В этом довольно широком смысле термин языковой ландшафт может быть синонимичным с термином языковой рынок (linguisticmarket), языковая мозаика (linguisticmosaic), экология языков (ecologyoflanguages), разнообразие языков (diversityoflanguages) или языковая ситуация (linguisticsituation). Иногда к смысловому полю этого термина привлекают также историю языков или разные степени владения языками [Gorter, 2006, с. 1].
Термин функционирует ограничено из-за нехватки исследований этого аспекта функционирования языков, он до сих пор обычно «не имеет своего устойчивого терминологического значения». Д. Гортер и Д. Ценоз, принимая определение языкового ландшафта Р. Ландри и Р. Боургиса, предлагают еще один термин для исследований именно городских языковых реалий — multilingualcityscape в связи с тем, что количество языковых знаков особенно велико в торговых районах города, а слово cityscape в английском языке является эквивалентом для landscape относительно города. Этот термин уже применяют в культурной географии в академическом журнале «Cityscape» [Cenoz, 2006, с. 70].
Систематическое изучение языкового ландшафта города началось сравнительно недавно, всего несколько десятилетий назад. Несмотря на то, что с тех пор это направление исследований приобретает все большую популярность и широкое освещение в трудах ученых, его терминосистема еще не вполне устоявшаяся. Как известно, на формирование языкового ландшафта влияют и лингвальные, и экстралингвальные факторы, поэтому довольно сложно, учитывая региональные и языковые особенности, выработать единую систему понятий и соответственно терминов, которые бы в равной степени удовлетворяли различные языковые среды и учитывали специфику той или иной местности.
Большинство исследований языкового ландшафта применяет синхронический подход, но возможность сравнений данных, полученных при обследовании определенных населенных пунктов, практически нивелируется различиями в ключевых понятиях, таких как «языковой ландшафт», «знак», «правительственные / неправительственные знаки» и другие.
Ученые большинства стран мира языковой ландшафт преимущественно изучают в пространственной плоскости, учитывая и анализируя определенный участок города (район, улицу) или рассматривая некоторые города страны, которые являются, по их мнению, в той или иной степени примечательными или определяющими для речевого образа этой местности. Ученые России преимущественно акцентируют свое внимание на определенном разряде имен в контексте языка города (эргонимах) или жанре (объявлениях, вывесках). В связи с этим терминология зарубежных и отечественных исследований языкового ландшафта несколько отличается.
Многие исследователи, в частности, Э. Бен-Рафаэль, Д. Ценоз и Д. Гортер, различают top-down (сверху — вниз) и bottom-up (снизу — вверх) потоки элементов языкового ландшафта. Первый используют для обозначения элементов, размещенных «институтами, которые так или иначе находятся под контролем местных или центральной политики»; элементы bottom-up демонстрируют «отдельные лица, ассоциированные или корпоративными субъектами, пользующимися автономией действий в законных рамках». Авторы отмечают, что «основное различие между этими двумя категориями заключается в том, что первые должны отражать общую приверженность доминантной культуры, тогда как вторые становятся свободнее в соответствии с индивидуальными стратегиями» [Ben-Rafael, 2006, с. 36]. Дж. Каллен критикует использование этой дихотомической пространственной метафоры как слишком простой. Правительство может общаться с рядовыми гражданами «сверху — вниз», но в обратном порядке это действует не всегда. Итак, знаки, адресованные другим гражданам, предложено называть горизонтальными [Kallen, 2008]. Е. Шогам и Д. Гортер к группе знаков сверху — вниз привлекают не только правительствр, но и знаки, размещенные крупными корпорациями, которые являются частными субъектами. Зато П. Бакгауз, вслед за Л.-Ж. Кальве, предпочитает латинские биологические термины invitro и invivo. В контексте лингвистического пейзажа invitro характеризует несколько искусственный язык, принимаемые властями, тогда как invivo указывает на живое многоязычие [Edelman, 2010, с. 19]. Р. Ландри и Р. Боурхис предлагают выделять «правительственные» и «частные» знаки из-за четкости этих дефиниций, но и в этом случае границы между ними могут быть размытыми, например, в случае приватизации государственного банка или национализации частного.
Для общего обозначения реалий городского языкового строя и быта в российской научной литературе употребляют такие синонимичные термины: лексика города [Красильникова, 1982. С. 54], слово городской среды [Михалап 1984. С. 32], языковой код города [Шкатова, 1990. С. 82], семиотика города [Прокуровская, 1996], языковое пространство города [Михайлова, 2008]. «Наличие достаточно большого количества формулировок указывает на сложность точного отображения в одном срок и совокупности тех явлений, которые он обозначает «, — отмечает Н. В. Исмагилова [Исмагилова, 2007, с. 12]. Итак, все эти термины не исключают возможности их широкого толкования. Так, Н. В. Исмагилова, изучая систему номинаций, отражающих особенности городского пространства, выбирает термин языковой ландшафт города, которым обозначает также собственно урбаноним, так называемые «слова на вывесках», наименование городского транспорта и его разновидностей. Последнюю группу названий в студиях языкового ландшафта города других исследователей мы не встречали.
Еще одним ключевым понятием, которое требует точного определения для получения сопоставим практических результатов, является «знак». В частности, П. Бакгауз считает знаком «любой кусок письменного текста в пространственно определенном кадре» [Backhaus, 2007, с. 66]. Основное определение достаточно широкое, оно объединяет все: от рукописных наклеек до огромных коммерческих рекламных щитов, наклейки на входной двери, коврики с буквами или ботанические таблички с пояснениями на деревьях. Кроме того, оно является физическим, а не семантическим. Каждый знак независимо от его размера расценивается как один элемент. Во многих исследованиях, посвященных языковым ландшафтам, использовано аналогичное определение — прямо или косвенно.
Однако некоторые исследователи трактуют этот термин по-другому, например, М. К. Эль-Ясин и Р. С. Магадин [El-Yasin 1996, с. 409] называют «знаком» весь языковой материал (специальная вывеска или знак на витрине), направленный на то, чтобы привлечь внимание к магазину. Все, что касается того же магазина или универмага, рассматривается как единый знак, даже там, где надписи размещены по разные стороны магазина, например, в случаях магазинов на углу улиц, магазинов с более чем одним знаком или магазинов с вывесками и витринами или дверью с дополнительными надписями на них. Д. Гортер и Д. Ценоз сделали подобный выбор: в случае магазинов, банков и других бизнес-учреждений они решили взять все тексты вместе как единое целое, и поэтому каждое учреждение, а не каждый отдельный знак становится для них единицей анализа. Итак, если банк или магазин называется на передней части, а также определенное количество рекламных плакатов на окнах, все это считают одним знаком [Cenoz, 2006, с. 71].