Часть дипломной работы на тему Идеография природе в поэзии Виктора Гюго

Заключение:

В качестве заключения хотелось бы подчеркнуть два очень важных момента в описании природы у Виктора Гюго.
Во-первых, фигура животного или явлений природы у Виктора Гюго далека от единства. Это множественное число, распространяющееся, анархическое. Вездесущий и многогранный, он часто посещает космос, как преследующий след хаоса.
Строгие сочетания древнейшей физиогномики животных, которые широко используются в поэзии Гюго, продолжают развиваться по мере творчества от почти неразличимости до почти человеческой точности в передаче. Именно на этом темном фоне тени и движения мы пытались расспросить поэта о широких направлениях философии природы.
Второе касается обмена жанрами в стихотворных произведениях. В самом деле, какими бы краткими и неполными ни были наши намерения, мы заметим, что тема природы очень широка и позволяет представить мир природы с совершенно разных позиций.
 

Фрагмент текста работы:

2.1. Общая характеристика выборки

Большинство стихотворений Виктора Гюго написано в духе романтизма. Они были в основном посвящены основным направлениям XIX столетия в поэзии. Многие затронули религиозные темы. Первоначально семья Гюго были роялистами, но вскоре стали бонапартистами, республиканцами и либералами. Стихи Гюго о природе открыли постоянные поиски возвышенного и отражали пантеистический взгляд на реальность.
Как и многие молодые писатели своего поколения, Гюго находился под сильным влиянием Франсуа-Рене де Шатобриана, основателя романтизма и выдающегося литературного деятеля Франции в начале 1800-х годов. В юности Гюго решил стать «Шатобрианом или ничем», и его жизнь во многом будет параллельна жизни его предшественника. Подобно Шатобриану, Гюго будет способствовать развитию романтизма, станет политиком как поборник республиканизма и будет вынужден покинуть страну из-за своих политических позиций. Между 1829 и 1840 он опубликовал бы еще пять томов стихов (Les Orientales, 1829; Les Feuilles d’automne, 1831; Les Chants du crépuscule, 1835; Les Voix intérieures, 1837; и Les Rayons et les ombres, 1840), укрепляя его репутацию одного из величайших элегических и лирических поэтов своего времени.
Страсть и красноречие ранних работ Гюго принесли успех и славу в раннем возрасте. Его первый сборник стихов (Nouvelles Odes et Poésies Diverses) был опубликован в 1824 году, когда Хьюго было всего двадцать два года, и он получил королевскую пенсию от Людовика XVIII . Хотя стихами восхищались за их спонтанный пыл и беглость, эта коллекция, последовавшая спустя два года в 1826 году (Odes et Ballades), показала, что Гюго — великий поэт, естественный мастер лирической и творческой песни.
«Созерцание», опубликованное в 1856 году, представляет собой поэтическое собрание Виктора Гюго, в котором вспоминается двадцать пять лет жизни поэта. Стихи возвращают воспоминания о моментах радости и беззаботности, семейных торжеств и детских игр. Мы находим там простые эмоции жизни, обязательства, борьбу политика, но также и смерть, скорбь и мистическую веру.
Шедевр поэзии, принадлежит второй творческой фазе писателя, отмеченной изгнанием, даже если ряд стихотворений в сборнике был внесен туда задним числом Гюго, чтобы придать его книге видимость, если не газеты, то, по крайней мере воспоминаний организованных целенаправленно отчетливо.
Действительно, коллекция состоит из двух частей, четко обозначающих разграничение (прежде — тогда и сегодня), которые построены на трехстороннем движении, которое устанавливает путь, ведущий от рассвета к тайне Темной ночи за пределами: «Аврора», «Душа в цвету» и «Борьба и мечты». Тем не менее, В. Гюго сразу показывает из своего предисловия, что две части разделены гробницей Леопольдины.
В отличие от других стихотворений, где политический и социальный дискурс послужил мотивом для многих пьес, стихи «Созерцания» более охотно воссоединяются с темами коллекций молодого автора: различными формами природы, любви, воспоминаниями о детстве и, во-вторых, черная завеса скорби, свидетельствуют о стремлении к тотальному путешествию, которое намеревается охватить множество аспектов существования, чтобы прояснить смысл через пережитые переживания и испытания.
Изгнание, по-видимому, фактически дает ему исключительную позицию, то есть изоляцию, организованную песней, так что его «я» имеет тенденцию путаться с голосом, который выходит за рамки собственной власти субъекта, чтобы поднять его до это универсального человека. Это, несомненно, значение знаменитого восклицания для читателя в предисловии: «Ах! дурак, который думает, что я не ты!».